• Новости
• News
• Мнения
• Мода и Стиль
• Афиша Одессы
• Отдых
• Бизнес
• Родители
• Темы
• Психология

• Наследие Сталина
• Люстрации
• Евромайдан
• Генеральный протест
• Трибуна здравомыслия

Леонид Штекель: Как «профессиональными стандартами журналистики» душили свободу слова

Как известно, «благими пожеланиями мостят дорогу в Ад». Мы часто повторяем эти слова, очень редко задумываясь об их реальном смысле. Ну, например, может ли погубить свободу слова соблюдение «профессиональных стандартов журналистики»? Простите, а вы не знаете, что такое «профессиональные стандарты журналистики»? Да что Вы! Это новая панацея (лекарство от всех болезней) наших дней! Наше «святая святых», наше ВСЕ!..

Информация к размышлениям: львиная доля всех грантов в сфере журналистики – тренинги, обсуждения, проповеди в пользу «профессиональных стандартов журналистики».

Слушая восторженные речи профессиональных поборников этих самых «стандартов…», я постоянно думаю: могут ли эти стандарты помогать врать?

И сам отвечаю: без сомнения – могут!

А могут ли эти самые «профессиональные…» убить свободу слова? И опять я вынужден согласиться – могут!

Впервые я услышал об этих стандартах в начале «нулевых», когда группа ведущих киевских журналистов ездила по стране (очередной грантовый проект) с идеей создать Этический Кодекс украинской журналистики. Сама по себе эта идея вызывала у меня смутные сомнения, но я радостно принял участие в тусовке и даже поехал в Киев на съезд по созданию этой самой Этической комиссии. И только уже на съезде я стал понимать, какой «драгоценный подарок» нам готовят.

На съезде, где дружно голосовали хором по всем пунктам, я попробовал объяснить собравшимся, что все не совсем так просто, как это пытаются нам доказать организаторы собрания. Вопрос касался одного пункта Этического Кодекса. Я тогда еще не понимал «всей прелести» самой идеи. Меня насторожил один пункт. Этический Кодекс ставил вне закона любую заказную статью.

Я выступил и объяснил: независимая региональная пресса существует в очень жестких финансовых условиях. В полном смысле этого слова, борется за существование. И в этих условиях заказные статьи неизбежно становятся важной статьей существования этой прессы. Столичные редакторы в условиях, когда реклама, главным образом, сосредоточена именно в столице, могут себе позволить отказаться от такой статьи дохода, но для региональной прессы – это невозможно. Разумеется, не всякая заказная статья может появиться на страницах региональной прессы. Но если статья не противоречит политике редакции, то, на мой взгляд, ничего плохого в этом нет.

С другой стороны, если мы запретим в Кодексе такие материалы, то мы неизбежно заставим редакторов региональной прессы врать, так как отказаться от таких статей они физически не могут, и, значит, будут врать, что соблюдают стандарты. А, на мой взгляд, этические стандарты только тогда имеют силу, когда они подотчетны здравому смыслу. Так в свое время выросла цивилизация Запада на моральном стандарте: торговать честно – выгодно! И тот, кто торговал нечестно – был нарушителем этических норм. Это нормально. Но если мы требуем реализации нормы, которую большая часть участников сообщества – редакции региональной прессы не может выполнять, то мы, тем самым, обесцениваем не этот один пункт, а подвергаем сомнению необходимость существование всего Этического Кодекса.

Я уверен, если бы идея объединения журналистов выросла из реальной потребности сообщества в честных правилах игры, то мои слова были бы услышаны. Но это был грантовый проект, и я не нашел поддержки. Тогда я покинул съезд и отказался участвовать в этом шоу.

Разумеется, мой уход ничего не изменил. Съезд благополучно прошел, Этическая комиссия была создана, Кодекс утвержден. И эффект от всего этого был ноль! По разным причинам, не только, разумеется, по причине «прелести» самого Кодекса, но наше журналистское сообщество пока не заинтересовано ни в честных правилах игры, ни в моральных авторитетах. Но я глубоко убежден, что таким способом создать моральные авторитеты в принципе невозможно. И ситуация в нашем деле, в нашей сфере, в нашем бизнесе с тех пор стала только хуже.

Да, интернет – вещь замечательная, но свобода слова – это нечто большее, чем просто возможность публиковать в мировой паутине любой текст.

Характерно, что в Конституции США, в Билле о правах (первые десять поправок к Конституции), в Первой поправке говорится о двух свободах: свободе «спича» и свободе издателя. Сам термин «свобода слова» включает в себя несколько составляющих: это свобода говорить спич и свобода издавать то, что вы хотите. Словарь иностранных слов говорит о том, что «спич» - это публичная речь. Краткость самой Первой Поправки не должна замыливать нам глаза: эти две свободы существуют не просто сами по себе, а связаны рядом очень важных факторов.

Во-первых, «спич» означает публичную речь, что неизбежно означает и ответственность. Да, вам не могут запретить говорить, но вы должны понимать, что вы несете ответственность за сказанное.

Во-вторых, «спич» всегда имеет автора. Даже если он подписан псевдонимом, он не анонимен.

В-третьих, само по себе право на спич не является правом на издание спича: вы можете что-либо издать, только вложив в это свои деньги.

Я просто привожу наиболее явные выводы данных гарантий свободы слова, но их, на самом деле, гораздо больше. Свобода вообще штука не простая.

Интернет резко расширил возможность анонимных авторов бесплатно писать любую чушь, но при этом он очень сильно затруднил возможность традиционным СМИ существовать на своем рынке. СМИ – это, прежде всего, бизнес, и в этом интернет оказал этому бизнесу медвежью услугу. Медиа-бизнес в Украине сегодня в глубочайшем кризисе. В этом плане ситуация с заказными статьями и вообще с независимыми СМИ в Украине сейчас неизмеримо хуже, чем в «нулевые» годы.

Для традиционного рынка СМИ не нужны никакие «профессиональные стандарты журналистки». Все очень просто: если это интересно, то читатель ПОКУПАЕТ эту информацию, а если неинтересно – не покупает. И лишь за последние тридцать лет, с развитием бюрократии Евросоюза, всё начинает меняться: главным элементом медиа-бизнеса всё чаще становятся гранты и субсидии. И в этом перевернутом мире, где главным является не мнение читателя, а принадлежность к идеологии (традиционно – «левой») грантодающей организации, необходимо придумать свои критерии «Что такое хорошо и что такое плохо?».

В этом плане моя ирония «нулевых», когда я сравнил этот Этический Кодекс украинской журналистики с Кодексом строителя коммунизма (принят на знаменитом XXII съезде КПСС, вместе с новой Программой КПСС и с рядом сравнительно резких антисталинских выступлений), на самом деле вовсе не случайна. Я просто тогда еще до конца всё это не понимал. На самом деле, чем дальше мы идем, тем всё больше европейская бюрократия уподобляется бюрократии советской, так что в этом подобии, и в этом цинизме (включать в общий перечень абсолютно нереалистичные требования) много печального, но нет ничего удивительного.

Если работа Этической комиссии ничего, фактически, в украинскую журналистику не принесла, то сам по себе Этический кодекс стал этаким симулякром действительности. Вместо того чтобы оценивать профессионализм изданий и материалов, глубину и остроту проблемы, поднятой журналистами, главным критерием становится вопрос «джинсы» - заказных материалов. И это притом что количество НЕЗАВИСИМЫХ СМИ, которые работают по бизнес-модели, в Украине сокращается день ото дня. На уровне регионов мы вообще имеем тотальное превосходство органов пропаганды (это сейчас модно называть олигархические СМИ) над органами информации. И в этих условиях продолжаются подсчеты симулякров в виде «заказных статей».

Апофеозом всей этой симулякровой жизни стали выборы президента в 2019 году. Напомним, что накануне этих выборов, на протяжении примерно трех-четырех лет подавляющее большинство украинских СМИ, прежде всего киевских, занималось активным облизыванием власти. Мало того, впервые в новейшей истории Украины на это «святое дело» были поставлены даже иностранные гранты. Деньги получали те, кто должен бы приводить «положительные примеры реформ».

Все уже забыли, что «положительные примеры» - это задача не СМИ, а пиарщиков. Откровенно и прямо было сказано, что выживание СМИ напрямую зависит от способности этих «журналюг» творчески работать пиарщиками власти.

Пропасть между действительностью и той картиной, что рисовали украинские СМИ, разверзлась воистину демоническая. В такой пропасти можно без труда взрастить с десяток монстров Виктора Франкенштейна, и еще хватит места для трех легионов Люцифера.

На этом фоне даже весьма комплиментарные зарубежные социологические исследования рисовали картину доминирования российских СМИ. Соответственно из Киева рассылались грохочущие молнии о чудовищной русской пропаганде, которая проникает в самые медвежьи уголки Украины, чтобы оттуда вставали призраки страшного карлика.

Десятки грантов о русской угрозе, сотни семинаров, тысячи пропагандистов… Будь Путин тщеславен как Леонид Ильич, он мог бы себе повесить с десяток медалей на китель. И при этом киевские пропагандисты убежденно били себя кулаком в грудь и вопили: «За дело!»

Только Путин здесь и ни при чём. Его пропагандисты бездарны и только занимаются дерибаном. Будь ВВП честным, он должен был бы наградить свой передовой отряд из Киева за блестящий огонь по своим.

И вот теперь мы стоим перед реальностью. Украинские СМИ кричали об одном, а люди ХОРОМ – голосовали за другое. Еще никогда в истории страны не было такого разрыва между СМИ и людьми. И что же теперь делают эти самые СМИ? Они обвиняют этот самый народ, этих самых людей!

Я не встретил ни одной статьи в СМИ, где ответственные за это издевательство над свободой слова пытались бы осознать свою неправоту. Они до сих пор не хотят понимать, что нужно избирателю в стране? С чем они согласны, а с чем – нет?

Почти все киевские СМИ хором поддерживали указ Порошенко о внесудебном запрете российских соцсетей и почтовых серверов. Почти все они топали от радости по поводу квот и запретов. Никто не пытался выслушать мнения людей. И самое страшное – и сейчас не хочет!

Так нужны профессиональные стандарты или нет?

А простого ответа на этот вопрос не существует.

Профессионализм означает, во-первых, понимание того, о чем пишешь. Дело вовсе не в том, приведешь ты два мнения или не приведешь. Используя разные мнения, можно очень хорошо манипулировать истиной. При желании и умении. Просто любой текст журналиста должен быть компетентным и  ответственным. Человек отвечает за свои тексты. И у журналиста должно быть чувство собственного достоинства. Потому что человек без достоинства не может быть профессионалом. Если ты изгибался вместе с «линией партии», то вряд ли сможешь написать профессиональный текст.

А весь это набор симулякров имени Этического Кодекса журналистики не имеет к профессионализму ни малейшего отношений. Если, конечно, не считать профессионализмом профессиональное грантоедство.

Леонид Штекель

• Вход