• Новости
• News
• Мнения
• Мода и Стиль
• Афиша Одессы
• Отдых
• Бизнес
• Родители
• Темы
• Психология

• Наследие Сталина
• Люстрации
• Евромайдан
• Генеральный протест
• Трибуна здравомыслия

Интересные посты российских церковных блогеров об украинской автокефалии. Часть 1

НЕСКОЛЬКО ТЕЗИСОВ в связи с грядущей автокефалией Украинской Православной Церкви.

1. Почему-то данный вопрос вызывает у большинства участников дискуссии невероятно сильные эмоции. Многим кажется, что гораздо лучше разорвать на себе тельняшку, нежели просто объективно посмотреть на ситуацию. Думаю, это объясняется нашей русской неспособностью к цивилизованному диалогу и совершенному отсутствию дипломатического чутья: гораздо проще лечь на амбразуру врага, чем попытаться договориться, и уж тем более понять, что мнимый враг не совсем и враг нам. Нет, без врага пока мы жить не научились.

2. Этой неспособностью объясняется и совершенно неуместный в церковной среде дискурс «русофобии», который возник в связи с вопросом об украинской церковной автокефалии. Православные будто бы позабыли, что Церковь едина не национальным самосознанием, а общением разных народов во Христе и универсальной проповедью евангелия миру. Понятие «греки» вдруг приобрело то же значение, что и понятие «госдепа» в политике: поэтому и риторика функционеров Московской патриархии в отношении к православным грекам вдруг стала очень близко напоминать риторику российского МИДа в отношении западного мира. Нужно ввести ответные санкции, нанести равнозначный удар, ответить симметрично, или лучше даже — асимметрично, чтобы им было обиднее.

3. Возникает вопрос: кому всё-таки происходящее кажется по-настоящему обидным?

Конечно, обидно тем, кто чувствует себя униженным. Проблема, думаю, которая лежит и зреет в конфликте Московской патриархии и Константинополя, кроется в чувстве униженности. Когда нет способности и желания посмотреть в зеркало, обсудить собственные очень серьёзные церковные проблемы, выяснить, какие НАШИ действия привели к непониманию, в чём МЫ были не правы и почему, — что было бы христианским решением вопроса, — мы вместо этого говорим: «за базар ответишь». Просто сравните: патриарх Варфоломей — доктор богословия, защитивший диссертацию по теме «Кодикология канонического права» (если нужна ссылка на мою аннотацию этой работы, спрашивайте в комментах), — и наш патриарх Кирилл, который не написал ни одного богословского труда, а только выпустил в свет свои проповеди о силе русского духа. Поэтому вместо того, чтобы обратить внимание на уровень нашего клира и епископата, представители Московской патриархии разговаривают «по понятиям». Отсюда и такая обида, потому что они почувствовали, что их всех «опускают». В каких-то других рамках они мыслить пока не способны. Поэтому они говорят о «вторжении», хотя дело касается лишь направления дипломатической миссии. Они не понимают, что происходит: их опустили прилюдно, и они не готовы простить.

4. Многих противников «амбиций Фанара» (учитесь пренебрежительному сленгу в адрес старейшей патриархии) волнует вопрос патриотизма. Они разделили Церковь на «своих» и «чужих», и поэтому готовы не только назвать «чужими» своих братьев по вере, но и записать в разряд «засланных казачков», «пятой колонны» и т.д. всякого, кто выскажет какую-либо более или менее здравую и объективную мысль о ненормальности в отношениях между РПЦ и Константинополем, и хотя бы о какой-то ответственности русских.

На мой взгляд, всё обстоит иначе: наивысшим проявлением патриотизма я считаю способность увидеть недостатки и беды собственного народа — точно так же, как наивысшей добродетелью личности я считаю её способность к самокритике. Я не всегда рад, когда иные народы критикуют мой, русский, народ, потому что понимаю, что они исходят из того же ложного взгляда на самих себя: критикуя нас, они оправдывают самих себя. Но это не всегда так: очень часто замечания других в наш адрес оправданны: и мы просто обязаны всё это принимать во внимание, чтобы развиваться, расти и становиться христианами.

5. Собор 1917 года в России я никогда не мог понять и принять. Теперь я понимаю почему: он был революционным, и происходил в такт с революционными политическими событиями. Достаточно взглянуть на проблему патриаршества: если на протяжении веков русские всегда относились к Константинополю и Восточным патриархам с чрезвычайным благоговением, испрашивая веками мнения Вселенского патриарха и синода по различным вопросам, то в 1917 году (и немного накануне) они позволили себе плевать на греков с высокой колокольни. Это известно по многим эпизодам, но, в частности, никто, насколько я знаю, не обратил внимания на то, что патриаршество в Москве, которое было учреждено по решению Восточных патриархов на соборах 1589 г., 1590 и 1593 гг., было так же точно отменено по просьбе Петра I патриархом Иеремией III в 1723 году. А на Соборе 1917 года никто уже патриарха Константинопольского, как и других Восточных патриархов, уже не спрашивал. Ситуация кардинально поменялась. Тогда профессор МДА М. М. Тареев выразил чувства многих: «Время уже нам стряхнуть с себя исконное греческое иго, потребовать своего почетного места за духовной трапезой Христа». Вдумайтесь просто в это выражение: «ПОЧЕТНОЕ МЕСТО за духовной трапезой Христа» (!).

6. Получается, патриаршество, которое в 1917 году в России было так торжественно восстановлено, не имело под собой серьёзных канонических оснований. Никто уже не испрашивал мнения Восточных патриархов, никто уже не преклонял свои колени перед «отцом» и «духовным наставником», как в былые времена, — все плевали на Константинополь, и просто избрали себе патриарха самочинно и без совета с Восточными патриархами. Избрали русского революционного патриарха. Революционным путём. В эпоху революции.

7. Как вы уже заметили, меня совершенно не волнует, как там себя чувствуют «они»; меня волнует только, как в отношении к Церкви и Богу себя чувствуем «мы». Поэтому, следующие выводы. Нам нужно: а) избавиться от политической риторики в церковных вопросах, б) отказаться от терминологии «ответных санкций» в межцерковных отношениях, в) преодолеть болезнь русофобии и понять, что критика себя есть начало преображения, г) перестать рассуждать «по понятиям» и перестать чувствовать свою национальную «опущенность»; д) купить зеркало тем, кто ещё не купил.

Иными словами, — радоваться, когда Церковь побеждает.

Odessa Daily

• Вход