• Новости
• News
• Мнения
• Мода и Стиль
• Афиша Одессы
• Отдых
• Бизнес
• Родители
• Темы
• Психология

• Наследие Сталина
• Люстрации
• Евромайдан
• Генеральный протест
• Трибуна здравомыслия

Юлия Латынина: Грузовик – кормилец и член семьи. Этот бизнес живет на грани рентабельности

РТ-Инвест получил дальнобойщиков на откуп, несколько сотен тысяч человек на откуп, живых российских граждан. Люди, которые получили гигантское количество бюджетных денег, не подозревали, видимо, что за эти бюджетные деньги надо что-то сделать. Они считали, что у них всё равно всё, и что люди-дальнобойщики должны становиться к ним в очередь, чтобы, извините, быть опущенными

Первая новость, о которой я хочу говорить, это история с системой «Платон», и последняя новость о том, что Минтранс не идет на компромисс с дальнобойщиками, что переговоры министра транспорта Соколова с дальнобойщиками кончились ничем. Вернее, тем, что, естественно, на них позвали не дальнобойщиков, а кого-то, кто согласится с министром транспорта.

Самый первый у меня вообще вопрос, когда я услышала об этой новости: а причём здесь вообще министр транспорта? У нас взимание налогов с дальнобойщиков отдано на откуп господину Ротенбергу. А почему же господин Ротенберг-младший спрятался? Это он должен вести переговоры, откупщик должен вести переговоры с дальнобойщиками, а не какой-то там министр.

Если налоги взимает государство, то переговоры должен вести министр. Совершенно непонятно, по какой причине в данной ситуации все минусы, в частности забастовка дальнобойщиков, остаются у государства, а все плюсы, в частности, 10 миллиардов рублей, из которых 7 миллиардов, на всякий случай, государство быстренько уже выдало авансом владельцам «Платона», почему все плюсы должен нести господин Ротенберг-младший?

Вообще история с «Платоном» абсолютно невероятная, и я начну её с того, что есть 3,5 миллиона российских грузовиков. Ну конечно, там по дорогам бегает меньше. И что это невероятно конкурентный рынок. Причём, эти люди в значительной степени представляют собой или просто маленькие предприятия, или это вообще ИЧП, где грузовик – кормилец и член семьи. Этот бизнес живет на грани рентабельности.

Это серый бизнес. Это, знаете, не бизнес для заработка, это бизнес для выживания. Вот знаете, есть такое подножное натуральное сельское хозяйство? Вот это вот такие натуральные перевозки. Люди едва-едва окупают бензин.

И вот несколько лет назад всех этих людей, которые помимо того, что это натуральные перевозки, очень слаженные между собой… Меня поразило, что когда разговаривала с дальнобойщиками, мне, например, один из них сказал… Я спросила: «Ну вот вы пользуетесь навигатором?» Он говорит: «Нет». Я говорю: «Почему?» Он говорит: «Ну понимаете, вот во-первых, я 20 лет езжу, я знаю все дороги в стране (ну во всяком случае, в его регионе). А уж если я куда-то пойду, куда я не знаю, ну у меня же есть рация и мне всегда ребята подскажут». То есть это, с одной стороны, идеальный рынок, идеальная конкуренция, а с другой стороны, это идеальная общественная организация. Это эквивалент вот того самого, чего в России, на самом деле, в абсолютном большинстве своем нет. Это люди, которые не зависят от государства, которые кормят свои семьи, которые умудряются существовать, несмотря на гаишников, несмотря на наши дороги. А и гаишники, и наши дороги – это уже ужасное испытание. Которые при этом полностью спаяны между собой и которые в отличие от среднестатистического люмпена, которому не важно, там, миллиард пропал, другой миллиард пропал. Те налоги, которые берут, эти налоги берут с них, реальных работяг.

И вот несколько лет назад всех этих людей нагнули. Нагнули, напомню, со штуковиной, которая называется «тахограф». Штуковина, которая называется «тахограф», это вот что такое. У нас есть замечательная система ГЛОНАСС (ну вот чтобы ошейник лабрадору Конни можно было сделать), и у ГЛОНАССа была проблема, что в него вбухали миллиарды бюджетных долларов, деньги эти в основном испарились неизвестно в каком направлении, а спроса на ГЛОНАСС не было. Значит, надо было спрос придумать.

И соответственно, спрос на ГЛОНАСС придумали с помощью водителей-дальнобойщиков, когда всех российских водителей заставили установить на грузовиках тахографы, которые отслеживают машину с помощью ГЛОНАСС. Это была совершенно бессовестная операция по стрижке. Разумеется, нам сказали, что по соображениям национальной безопасности, бла-бла-бла, тахографы, конечно, должны быть наши, отечественные. Тогда дальнобойщики могли зарабатывать, ну, где-то 80 тысяч в месяц, если ты ездишь. Примерно столько же стоила в результате установка тахографа.

Сейчас тахограф с установкой стоит около 50 тысяч, что больше, чем сейчас дальнобойщик зарабатывает в месяц. То есть оцените, что… Вот я недавно нормальный навигатор покупала – он мне обошелся ровно в 10 раз дешевле, в 5 тысяч. Обязанностей навигатора тахограф, кстати, не выполняет, выполняет он только одну обязанность – обеспечивает в административном порядке спрос на ГЛОНАСС за счет денег работяг, которым это достижение отечественного приборостроения стоит ровно сумму месячного дохода.

При этом, естественно, вот этот очередной побор, ибо тахограф – это побор и позор, сопровождался массой дополнительных административных унижений. Ну например, сейчас в России нельзя нанять водителя на работу без персональной карты водителя тахографа. И мало того, что эта карта стоит 2-3,5 тысячи рублей. Но если вы как организация нанимаете водителя на работу, вы должны оформить для него эту карту. Есть специальный бизнес по установке тахографа, по оформлению их карт. Это живущий бизнес. В любом крупном городе России есть масса фирмочек, которые этим занимаются. Но проблема, что когда вы отдаете, побегав и взмылившись, пакет документов вот в эту вот фирмочку, то оказывается, что после подачи заявления водитель и его наниматель должны ждать иногда 3 недели, иногда 4, иногда 5, потому что официальное объяснение, насколько я понимаю, что все карты делает одна, ну может, две уполномоченных государством конторы в России. Тут как у продавщицы – «Вас много, а я одна». Соответственно, карточка действительна только на несколько лет, она действительна только для тахографа данного образца, то есть на грузовик с другим тахографом водитель пересесть не может. И это, собственно, классический пример того, что можно назвать коррупционным демультипликатором.

Вот даже 50 тысяч рублей – это 1/12-я часть дохода водителя – не может наше государство содрать с этого человека, не причинив ему и экономике ущерба в несколько раз больше.

Ну, тахографы – это была первая часть Мерлезонского балета. Вторая часть Мерлезонского балета – это кризис, «Крым наш». Тарифы на перевозки в России, господа, упали в 3 раза. Я не поверила, когда мне это сказали. Я стала перепроверять – ну, не в 3, в 2,5 они упали. Тот рейс, который стоил 36 тысяч рублей (частнику приносил), теперь он может стоить 11, 12, 13 тысяч. И тарифы при этом поднять нельзя. Все рассказы, что эти тарифы будут переложены на потребителя, — это от лукавого, потому что, к сожалению, рынок падает. Как я уже сказала, перевозки упали чудовищно. И это проблема рынка.

Есть масса людей в России сейчас, которые взяли кредиты. Эта проблема вот того, что я могу назвать «проблемой натуральных перевозок». Люди, которые готовы возить только чтоб бензин отбился и даже чтобы бензин не отбился, да? Просто чтобы оставалось у них это место на рынке.

И вот в этот-то самый момент, когда реально частник-водитель возит себе в убыток, в этот момент государство думает, что «Простите, ну, мы не знаем…» Оно ж не знает, что сократились доходы у частных водил, оно знает только, что сократились доходы у господ Ротенбергов. И оно решает как-то помочь Ротенбергам. И решает, на минуточку, помочь им, отдав налоги на откуп, отдав им сбор налогов с дальнобойщиков, систему «Платон» на откуп.

Это совершенно невероятная история, вдумайтесь, потому что во всем современном мире (ну, я не знаю, как в ИГИЛе обстоит дело) налоги собирает государство. На откуп частникам налоги отдавались довольно давно, в Римской империи, там, во Франции при Людовике XIV. И все этих откупщиков ненавидели, и вот это был полный позор.

И вот именно это произошло с налогом на дальнобойщиков. Его взимает частная компания «РТ-Инвест Транспортные Системы», на 50% она принадлежит сыну Аркадия Ротенберга, экс-тренеру Путина по дзюдо, еще на 50% некоему Андрею Шипелову и Ростеху.

Навальный уже рассказывал, как РТ-Инвест получил дальнобойщиков на откуп, несколько сотен тысяч человек на откуп, живых российских граждан. Значит, сначала господин Чемезов, глава Ростеха заявил, что разработка системы взимания денег с дальнобойщиков – это вопрос национальной безопасности, бла-бла-бла, нельзя его выносить на конкурс. Потом без конкурса разработку отдали РТ-Инвесту, потом РТ-Инвест продали сыну Ротенберга.

А теперь, внимание, вопрос в студию: с какой стороны разработка программ и оборудования для взимания налога связаны с деятельностью по его взиманию? Налоги в современном мире (извините, что я снова повторяю, потому что у нас в Кремле, видимо, этого не знают) взимает государство.

Вот если компания господина Ротенберга разработает, естественно, без конкурса в целях национальной безопасности программное обеспечение по расчету налога на прибыль, она будет тоже взимать налог на прибыль? А если она разработает программное обеспечение по взиманию НДС, она тоже будет взимать НДС и он будет ей отходить?

Ну более того, да? Вот это теоретическая вещь насчет отдачи налогов на откуп. Но знаете, что удивительно в России, вот как устроена современная власть и те коммерческие структуры, которые с ней связаны? Они и ограбить-то не могут по-нормальному.

Потому что, в конце концов, ведь можно было этот самый налог (даже частный) господину Ротенбергу взимать через уже упомянутый мной тахограф. Тахографы заставили поставить на всё, что весит больше 3,5 тонн, имеет более 8 посадочных мест. Ради них забрали по 50 тысяч рублей у трудяг, которые зарабатывают сейчас в месяц по 50 и меньше. И ещё заставили их ждать месяц, а то и полтора карточки на эти тахографы. Почему не использовать эти же самые тахографы в качестве датчиков «Платона»? Почему не разработать элементарную программу, что «Платон» следит за грузовиками через тахографы, а эти тахографы используются в качестве, ну как мы используем газовые счетчики – пошел, посмотрел, оплатил.

Понятно, почему. Потому что тогда исчезает причина, любая причина, по которой эти налоги может собирать Ротенберг. И они делают новую систему. И дело даже не в стоимости налога, хотя стоимость довольно существенная. Когда сейчас устанавливается 1,53 рубля за километр пути и с марта 3 рубля 06 копеек за километр пути, то извините, это означает, грубо говоря, что человек, который сейчас везет за 12 тысяч груз на тысячу километров, он оказывается вынужден ещё вперед, не получив деньги за груз, отдать 3 тысячи рублей, которых у него нету. А штраф при этом составляет 40 тысяч рублей. В случае повторного рецидива – это 50 тысяч рублей, а для компаний это 450 тысяч и 1 миллион рублей.

Но это еще не всё. Это само по себе уже ужасно, но дальше выясняется, что система попросту не работает. Что для того, чтобы система работала, надо сначала в ней зарегистрироваться, отправить сканы всех соответствующих документов, бла-бла-бла, обзавестись банковским счётом. И тут первый бэнц: как только водители попытались регистрироваться, оказалось, что система виснет.

Значит, дальше надо оплачивать поездки. Соответственно, можно делать это с помощью установленного в машине трекера, которого большинство российских дальнобойщиков в глаза ещё не видали и которого, как я понимаю, нет. Делает его, естественно, компания Ротенберга, и на него-то, собственно, всё и завязано. Да? Почему нельзя использовать тахограф? Потому что у господина Ротенберга есть свой специальный приборчик, который делает совершенно то же самое, что и тахограф, но который, вот, ещё теперь дополнительно.

Другой вариант – это когда вы заходите в интернет, получаете маршрутную карту, заходите на сайт и оплачиваете маршрут, который водителю предложит система.

Это, господа, нечто феерическое, потому что сама по себе идея, ну нельзя сказать, что бредовая, потому что… Ну как? Налоги с тяжелых машин собираются в большом количестве стран мира. Образцовая система по взиманию таковых налогов существует в Германии. Соответственно, не сложно её скопировать – её скопировали, например, даже в Белоруссии. Значит, вся эта система исходит из того, что если мы, государство, берём с тебя деньги, значит, мы хотим сделать тебе хотя бы так, чтобы тебе было удобно заплатить. Та система, которая существует, «Платон» — она действует ровно по-другому. Видимо потому, что всё делали через… Ну, как сказать? Люди, которые получили гигантское количество бюджетных денег, не подозревали, видимо, что за эти бюджетные деньги надо что-то сделать. Они считали, что у них всё равно всё, и что люди-дальнобойщики должны становиться к ним в очередь, чтобы, извините, быть опущенными.

Потому что – что происходит? Система выдает тебе путь, которым ехать. Программа не отлажена. Этот путь может оказаться на 200 километров длиннее и в упор она не видит того пути, по которому дальнобойщик привык ехать. Взимает, разумеется, она лишние эти 200 километров, а может вообще посчитать, что там от Москвы до Екатеринбурга 10 тысяч километров или что-нибудь в этом роде.

Этого мало. Потому что если ты отклонился от маршрута, система за это выписывает штраф, те самые 40 тысяч рублей. И я напоминаю, что главное преимущество автомобильных перевозок перед теми же железнодорожными – это именно гибкость, с которой они меняются. Не можешь здесь, пробка – поехал в другое место. Знаешь, что там проблема – поехал в другое место.

Простите, пожалуйста, а у меня самый простой вопрос: «А что произойдет с дальнобойщиком, если, условно говоря, по пути его следования, который ему выдала система, обрушился мост?» Он окажется виноват, 40 тысяч рублей, потому что он не поехал по тому мосту, не перепрыгнул через тот мост, который обрушился.

То есть система плохо написана. Причем, посыпались жалобы, объявили, что штрафовать будут только в Москве. По крайней мере, у одного из водителей, с которым я говорила, коллегу уже оштрафовали в Ханты-Мансийске, причём потому что зарегистрироваться он физически не смог, программа зависла. Это ещё не предел, потому что, например, если у вас есть трекер и исчез сигнал, стойте и ждите, пока он снова включится, иначе вы будете оштрафованы.

Если переводить всё это невероятие на бытовой язык, то представьте себе так. Вот у вас дома стоит газовая колонка. И правила её эксплуатации отныне не такие, что у вас есть газовый счетчик, вы идёте и оплачиваете когда-нибудь газовый счетчик (хотите вперед, хотите назад). А правила её эксплуатации такие, что теперь, прежде, чем помыть руки или сварить яйцо, вы должны зайти на сайт, оплатить включение газовой колонки, указать, для чего она будет включаться, на какой срок, потому что за варку яйца – один прайс, за мытье в ванне – другой. И знаете, вот если человек в середине мытья передумал и решил ещё и голову помыть, то извините, горячую воду выключат. Ситуация дико абсурдна, потому что проще пользоваться газовой колонкой, а потом оплачивать показания счётчика.

Вопрос: «А почему не то же самое сделать с «Платоном»?» Если вам так надо брать деньги с грузовиков тяжелых за проезд на дороге, то почему не посмотреть на показания тахографа, которые можно будет оплатить в любом месте, не создать инфраструктуры оплаты этих показаний? Потому что, как я уже сказала, в той же самой германской системе вы можете оплатить свой проезд (водитель грузовика) как угодно – вы можете оплатить его на автозаправке, вы можете оплатить его в банке, вы можете купить карточку заранее, вы можете сначала оплатить, вы можете оплатить потом. Сама философия, как я уже сказала, заключается в том, что максимально… Если уж мы взимаем с вас деньги, — говорит государство, — то мы должны сделать это максимально удобно.

А в системе «Платон» очень многие не могут оплатить, даже если хотят – это одна из самых главных проблем системы. А вторая, конечно, другая главная проблема, что – что уж греха таить, конечно, этот рынок, эти натуральные перевозки – это рынок серый. И это рынок серый не потому, что эти водители такие плохие, а просто потому, что он не выживает и при минимальном количестве налогов. Как я уже сказала, эти люди сейчас в условиях кризиса реально работают себе в убыток. Они работают себе в убыток, потому что у них есть кредиты, потому что им надо их выплачивать, потому что они хотят продолжать оставаться в профессии. В этой ситуации случается вот эта удивительная штуковина.

И в этой ситуации, кроме того, люди понимают, что после того, как они зарегистрируются в системе, к каждому из них придёт налоговая, каждого из них спросят, когда и что он возит, и разбираться будут не с большим предприятием или не с Газпромом… У нас, знаете, вот когда кризис, государство из Фонда национального благосостояния помогает большому количеству народа – помогает всяким Роснефтям, помогает, вот как мы видим, и без Фонда национального благосостояния Ротенбергам, и помогает, как оказывается, за счет людей, которые и без того на подножном корму.

Причём, почему это произошло? Как могло так случиться, что Ротенберги, которым дали такое количество денег, которым дали налоги на откуп, они сделали систему, которой ещё и физически невозможно пользоваться? Ну это, видимо, вопрос к бизнес-этике, потому что посмотрите то же самое, что случилось с трассой М-11, которую тоже делают Ротенберги, которую на днях ввели в эксплуатацию и тут же на ней образовалась гигантская пробка, именно на ней. Потому что оказалось, что просто те пункты, на которых надо оплачивать проезд, они элементарно не работают или работают не все, и оформление транспорта занимает где-то полчаса.

Ведь обратите внимание, у нас 2 платных дороги введено за это время около Москвы. Одна – это платная дорога идет около Одинцово, там она до Голицына идет. Строила её управляющая компания «Лидер», владелец – Сергей Кербер. Вы никогда не слышали никаких скандалов, связанных с именем «Лидера» и Кербера. Вы никогда не слышали, чтобы там, вот, Химкинский лес и всё остальное, хотя она тоже проходила через леса. Значит, со всеми можно было договориться. И вы никогда не слышали про пробки и про то, что в этой дороге невозможно оплатить проезд.

Вот у Кербера почему-то всё получилось нормально, потому что это нормальная компания (в России есть нормальные компании). А вот у этих господ Ротенбергов опять получилось как с системой «Платон». Вот это уже как в России шутят, в чём разница между Ротенбергом и Цукербергом.

При этом есть ещё одна вещь – сама идея сбора налогов с дальнобойных грузовиков. Тут можно сказать, в принципе, она не лишена оснований. Она, действительно, действует в 60 странах мира, как я уже сказала, она действует в Германии. Она исходит из того, что у вас степень разрушения дорожного полотна эквивалентна 4-й степени осевой нагрузки. То есть, грубо говоря, дальнобойщик разрушает покрытие в 10 тысяч раз больше, чем ваша легковая машина. Теоретически это серьезная вещь.

Но проблема заключается в том, что все налоги такого рода являются инструментами тонкой настройки. Вот когда у вас в стране всё хорошо, когда у вас построили нормальные автобаны как в Германии, когда у вас построили нормальные дороги как в США, когда у вас построили нормальное государство, в котором, кстати, нет Ротенбергов, то тогда можно пользоваться инструментами тонкой настройки и говорить: «А вот вы знаете, мы считаем, что грузовики разрушают дороги больше».

Но когда речь идёт о стране, в которой налоги отдаются на откуп, в которой даже те, кому налоги отданы на откуп, не могут построить нормальную систему, просто которая физически может существовать, которой физически можно пользоваться, то… И вишенка на торте. Знаете, сколько этот «Платон» принёс компании Ротенберга? 10 миллиардов рублей в год. По нынешним временам это меньше 150 миллионов. Ну мы ж понимаем, что для Ротенбергов это вот – семечки. И ради этих семечек поставили на уши несколько сотен тысяч российских дальнобойщиков. И семечки это потому, что люди, которые всё это отдавали, они, скорее всего, они даже не понимают, в чём проблема. Потому что… Ну как? Вот когда Европа отказалась строить Южный поток, то Путин сказал, что будут строить газопровод в Турцию (привет – сейчас я перейду к Турции).

Газопровод – естественно, турки давно отказались. Собственно, я думаю, что напряжение… наши бомбардировщики летали там в тех местах как раз в отместку за отказ турков. А турки давно отказались. А миллиард долларов уже зарыли. Просто зарыли. Да?

Или, там я не знаю, «Сила Сибири» стоит 60 миллиардов долларов. Никто по этому поводу не парится, потому что нет того субъекта, с которого эти 60 миллиардов долларов выдирают с корнями. А здесь вот эти ребята просто забылись и не поняли, что они берут реальные деньги с совершенно реальных людей, и впервые Россия за много лет сталкивается с такой вещью как бунт налогоплательщиков. И конечно, если говорить о том, что с моей точки зрения, эти налогоплательщики должны требовать, они должны требовать отмены системы «Платон» и точка. Они не должны выдвигать никаких политических требований, которые никогда не будут удовлетворены по поводу Медведева и так далее, превращать это движение в свою противоположность. Но вот есть простая вещь и точка, в которую они должны бить, это полная отмена системы «Платон», тем более что работать с ней физически нельзя. Нельзя во время кризиса брать с работяги и за тахограф, и за «Платон», и штрафовать его на 40 тысяч за то, что умельцы ради национальной безопасности «Платона» слепили на коленке такую программу, которая путает Пермь с Тюменью.

А господину Ротенбергу, кстати, советую переименовать систему «Платон» в систему «Новочеркасск». Помните, был такой город, в котором одновременно по просьбе трудящихся урезали расценки на заводе и подняли цены на продовольствие? (Перерыв на новости).

Вот опять: кто о чём, а вшивый о бане. Министр транспорта Соколов обещает в ответ на требование отменить систему «Платон» – повесить на сайте отчёт, куда будут расходоваться его деньги. Как я уже сказала, а где господин Ротенберг? А самое главное, где президент Путин? У нас национальный системный кризис большой – дальнобойщики собираются идти на Москву. Где президент Путин?

Вот это очень интересный момент, что система ведь вполне могла сдать назад в какой-то момент во всей этой истории, когда стало понятно, что дело пахнет керосином. Но это не в характере системы – она принципиально не признает ошибок, это её главная составляющая.

Вот помните историю со списком Магнитского? Ведь там же дело было ни в чём, там была группа совершенно частных людей. Ну да, у них была какая-то крыша в ФСБ, в налоговых органах. Эти люди воровали деньги из бюджета. В тот момент, когда всё это посыпалось, можно было спокойно посадить этих людей самим и вопрос был бы закрыт, потому что явно эти деньги они там не доносили, грубо говоря, до Путина. Но система была оскорблена, что этих людей стал называть какой-то америкашка Браудер. Ну вот, значит, теперь в итоге мы имеем список Магнитского.

И то же самое с системой, которая не сдает своих, мы видим происходит дело с «Платоном». Власть делает вид, что ничего не происходит. Понятно, что сейчас будут работать индивидуально с вожаками протеста, кого-то будут покупать, кому-то будут угрожать. Посмотрим, чем дело кончится. Но, по крайней мере, ясно уже совершенно одно, что каждый водитель-дальнобойщик (а их несколько сотен тысяч человек) твердо запомнит слово «Ротенберг» и твердо запомнит, что депутат Федоров его, водителя-дальнобойщика, называл «пятой колонной, действующей по приказанию Госдепа».

Код доступа, Радио "Эхо Москвы"

Odessa Daily

• Вход