Odessa Daily › Отдых и культура ›

Эдвард Олби, «Что случилось в зоопарке?»

Валерия

6 сентября 2010 в 12:50

«Театр на Чайной» – экспериментальная площадка для необычных и неожиданных спектаклей, существующая всего несколько месяцев и уже нашедшая своего зрителя. И спектакли, и режиссеры всегда разные. И выбор пьесы, как всегда, оригинален: на этот раз – пьеса Эдварда Олби, написанная в далеком 1946 году.

Сам спектакль – тоже эксперимент. Поставлен он Артуром Литвиновым из Санкт-Петербурга за полторы недели, актеры – киевляне Артем Погосян и Игорь Аронов. Интересно было увидеть другую «школу» (в данном случае – смешение школ), другую речь, другое мышление.

Первая пьеса Олби, быстро ставшая популярной, на языке оригинала называется «The ZOO Story», что можно перевести как «звериная история», «рассказ о животных». На мой взгляд, принятое классическое название на русском языке немного уводит в сторону от Олби. О чем же пьеса? Об одиночестве и неумении услышать ближнего. О безумной жажде любви и взаимопонимания. Такая себе история из жизни обитателей зоопарка, где каждый сидит в своей клетке, простите, на скамейке, практически не общаясь друг с другом, но при этом искренне жаждет счастья.

На скамейке Сентрал-парка каждое воскресенье культурно отдыхает Питер. Он добропорядочен, дома его ждут жена, две дочки, кошка, попугайчики, – нормальная упорядоченная жизнь нью-йоркского среднего слоя. Джерри, навязывающий ему свое общество, отнюдь не так удачлив – он одинок, беден и, главное, жить так ему больше не хочется. Но для перемены своей участи он выбирает странный способ.

На протяжении всей пьесы Джерри провоцирует Питера: сначала просит поговорить, потом заставляет выслушать его рассказ (кодовая фраза: «Что случилось в зоопарке? Так я вам сейчас расскажу…»), принуждает Питера почувствовать себя ничтожеством, «лопухом», а потом все же защищать себя и свою честь, защищать до самого конца. И зритель, присутствующий при этом процессе укрощения и преобразования, сопереживает каждому взгляду и вздоху. «Правильный» Питер и «неправильный» Джерри становятся во время своих диалогов поочередно врагами, друзьями, снова врагами, отвоевывают свою территорию, свое жизненное пространство, впускают друг друга в свою жизнь. В результате Джерри доказывает Питеру, что нельзя оставаться растением: расти, где посадят, жить, как положено на грядке, под чутким руководством садовника… Для нормальной жизни надо превратиться в животное, которое само решает, как ему жить.

Вообще-то пьеса очень странная и сложная, с массой подводных камней. Каждая реплика может истолковываться по-разному, в зависимости от того, как задумает режиссер, как сыграют актеры. По пьесе персонажам гораздо больше лет, чем актерам, играющим в данном спектакле. Изменена финальная сцена, что тоже меняет линии поведения, выписанные Олби. Да и вообще спектакль еще находится в процессе внутреннего роста. Если вы видели премьерный спектакль, сходите на спектакль в сентябре – вы увидите, как спектакль изменился, как сместились акценты, как уточнились линии поведения героев.

Джерри в исполнении Игоря Аронова с каждым спектаклем все больше напоминает Маленького Принца Экзюпери. Представьте себе, что Маленький Принц не улетел к себе домой, а остался здесь, в этом мире, повзрослел и понял, что улетать как-то все-таки надо. Эта пошлая жизнь на Земле в большом городе не для него, надо с ней кончать. Здесь его никто не понимает, и он все больше замыкается в своей клетке, а ему очень нужен свет звезд и маленькая планета, где не будет вони, кошек и маленьких болтливых попугайчиков. И что же тогда все это было: попытка найти собеседника или попытка найти для себя избавление? Олби не дает однозначного ответа. Спектакль тоже.

Питер в исполнении Артема Погосяна постепенно меняется. Артем все больше вживается в образ, все более разнообразен и «положителен», он ведь такой, как все мы в зале, у нас все в порядке, и когда в финале Питер вдруг начинает говорить с интонацией Джерри текст про то, что он был сегодня в зоопарке, ощущение легкого сумасшествия перемещается и в зал. Спектакль заканчивается, и мы остаемся со своими мыслями здесь, в этом зале, на этой планете.

Когда все кончено, в зале включается свет, люди встают, хлопают, но уходить не торопятся. В этом театре зрителей и не выпроваживают из зала, здесь можно остаться и поговорить об увиденном. А после этого спектакля хочется поговорить. Олби обжигает очень больно, и общение становится просто необходимым.

Может быть, все дело в том, что играют актеры очень от сердца, пропуская все через себя, и монологи Джерри звучат так ярко, с такой болью, и электрическая дуга зарождающегося страха Питера беззвучно повисает над маленькой сценой и перекидывается в зал, и зрители цепенеют от призрака беды, и становится по-настоящему страшно.

А может быть, дело в том, что нет однозначно положительного и четко отрицательного героев. В начале положительный Питер и отрицательный Джерри присматриваются друг к другу. В ходе разговора Джерри все более располагает к себе – несчастных и бедных людей всегда хочется пожалеть, а Питер оказывается таким подозрительно, по-обывательски правильным, что начинает плавно перетекать в отрицательные герои. Но удавшаяся провокация «хорошим и несчастным» Джерри «плохого и равнодушного» Питера заканчивается дракой и убийством Джерри Питером. Положительно-отрицательный герой Питер должен как-то жить дальше, совершив убийство, взяв на себя грех убийства – то, чего не смог бы сделать самостоятельно отрицательно-положительный Джерри. И эта путаница в полюсах – тоже от Олби: вроде бы все правы, но что-то заставляет постоянно сомневаться в этой правоте...

Пьеса, написанная очень давно, до сих пор вызывает интерес и в последнее время активно ставится. Думаю, не только потому, что она одноактная, что всего два исполнителя, что играть ее можно и в большом зале, и в малом. Каждый театр, выбирая любую пьесу Эдварда Олби, становится участником действа, где человеку стыдно не быть человеком. Со всеми вытекающими последствиями в виде вопросов, которые задают герои друг другу, но на самом деле – нам, зрителям. И большое спасибо театру, неравнодушному и искреннему, за такой выбор. Когда бы мы еще увидели Олби в Одессе…

Валерия