Odessa Daily Мнения
Юлия Латынина: Урок абхазского
Odessa Daily
2 июня 2014 в 13:56Судьба Абхазии — лучшая иллюстрация того, что происходит с регионами, попадающими в зону российского влияния

Что случилось в Абхазии? Очень простая вещь: непризнанная республика жила на деньги Москвы, а деньги — кончились. В этом году Абхазия рассчитывала на 12 млрд рублей. Получила пока только — два. Анквабу, видимо, хватило. А народу, видимо, нет.
Но, впрочем, по порядку.
Абхазия — благословенный край, край Сандро из Чегема, и вот в этом благословенном краю, под сенью нынешнего Кремля, нет ни-че-го.
Развал и разруха. Сельское хозяйство кончилось, табак погиб, туристы — нищий сегмент, который живет в разваливающихся советских санаториях и заказывает в пляжном кафе один шарик мороженого на двоих, даже кукуруза стала привозной, это в Абхазии-то, где национальная еда — мамалыга. Еще — варварская вырубка лесов, ценных пород, как в какой-нибудь Папуа-Новой Гвинее, с экспортом в Турцию, но и этот бизнес заканчивается: все повырубили.
Прав собственности — никаких. Руины санаториев розданы во владение (не в собственность) бывшим полевым командирам, и как-то тот же Анкваб объяснял мне, почему они не продаются: мол, придут грузины и коварно все скупят. Бывшие полевые командиры принимают сто туристов, берут с них сто рублей, а государству сдают три копейки.
Покупать недвижимость в Абхазии — дело опасное. Один из ветеранов абхазской войны хвастался как-то мне, сидя на веранде своего дома в Гаграх: «Вот этот дом я продал. И вот этот тоже. А вон тот я продал два раза». Вот реальный случай: российские покупатели дают деньги абхазам, чтобы те для них купили здание. Те взяли деньги и купили — себе. Россияне: «Как так?» — а им в ответ: «Ну, мы ваши деньги уже потратили, но готовы помочь: приведите нам других лохов, мы их разведем, а их деньги отдадим вам».
Даже на Олимпиаде Абхазия ничего не заработала. Она не смогла поставлять щебень на олимпийские стройки. Очереди на абхазской границе — многочасовые, что автоматически превращает Абхазию в люмпен-сегмент туристического рынка.
В этих классических, описанных Эрнандо де Сото условиях отсутствия узаконенной собственности главным способом заработка становятся насилие и пилежка российских субсидий.
Субсидии осваивают (и лес рубят), разумеется, те, кто близок к президенту. И опять же не со зла, а потому что такова структура общества. В условиях, где деньги не зарабатывают, а пилят, нельзя отдать источник денег кому-то чужому, потому что чужой купит на них автомат и заберет у тебя власть. Поэтому надо отдавать своим.
Абхазия — крошечная, деньги — копеечные, проекты все на виду. К примеру, ремонт фонтана возле «Брехаловки» — знаменитого кафе в Сухуми или, скажем, автобусы на озеро Рица. Раньше на стареньких развалюхах туристов возил частник, зашибал копейку, а потом бюджет закупил аж сорок машин, а голытьба, которая жила на это, осталась без средств и стала сплетничать, что курирует этот бизнес племянник Анкваба. Другие проекты примерно такого же масштаба: закупка новых сортов винограда для крупных виноградных плантаций или калибровочный завод для мандаринов под Пицундой (завод построен, но развалился, собираются его перепрофилировать под вино).
Еще есть абхазская железная дорога, которую ремонтировали три года. Полотно отремонтировали, а мостики, понимаете, забыли. А там сотни мостиков по побережью через горные речки. Деньги освоены, дороги нет.
При этом сам по себе президент Анкваб — приличный человек, явно не тот персонаж, который пришел во власть, чтоб пилить. Такова, как я уже сказала, логистика управления в стране, где деньги не зарабатывают, а делят.
Более того: Анкваб изначально — не российская марионетка, вовсе наоборот, в свое время именно «цветная» революция в Абхазии неприятно поразила Кремль. Тогда Москва ставила на Рауля Хаджимбу (лидера нынешней «оппозиции»), а вместо него победил ставленик Анкваба Сергей Багапш. (Анкваб сам был снят с выборов в рамках грязных технологий и после победы Багапша стал премьер-министром.) Тогда Багапша Патрушев вызывал к себе в кабинет и требовал: «Уйди», а Багапш в ответ послал его на три буквы. (Так говорят, и так мне когда-то подтвердил сам покойный ныне Багапш.)
При этом и Багапш, и Анкваб все равно, разумеется, легли под Москву. Но внимательному наблюдателю было заметно, что думают они не об интересах Москвы, а об интересах Абхазии. Я лично совершенно уверена, что российско-грузинская война в 2008 году должна была начаться в мае с Абхазии и что абхазское руководство сделало все, чтобы предотвратить именно такой сценарий.
Это-то, собственно, и есть самый печальный урок, который можно извлечь из участи Абхазии. Кремль сделал все, чтобы никаких денег, кроме российских субсидий, в Абхазии не было.
А потом, в условиях надвигающегося кризиса, Кремль просто решил на Абхазии сэкономить. И деньги стали иссякать. Анквабу хватает, а народу — нет. И оппозиция собирает многотысячные митинги на тему: «Хватит делить Анквабу, дайте делить нам».
Подсадили регион на героин и не дают героина. И это — еще до Украины и будущего экономического кризиса.
Источник: www.novayagazeta.ru
Odessa Daily
не интересно ..и даже читать не хочу
О том, что киевский режим идет на все во имя максимальной дерусификации, эксперты рассказывали ранее в интервью газете ВЗГЛЯД. По их мнению, именно против такой политики и направлено восстание на Юго-Востоке. «Огромное количество моих коллег, которые были объявлены врагами, уехали в Москву и там угнездились. Это глупая позиция, бороться нужно здесь» По словам наблюдателей, одна из задач дерусификации – запрет на русский язык и культуру. Одновременно с ней насаждается «максимальная украинизация». Главная задача – сделать из Украины «анти-Россию». Телеканалы превратились в одну из опор киевского режима, одновременно было прервано вещание российских телеканалов. Главный редактор «Киевского телеграфа» Владимир Скачко рассказал газете ВЗГЛЯД о том, как постепенно киевским властям подчинилась едва ли не вся украинская журналистика. ВЗГЛЯД: Владимир Сергеевич, как получилось, что в многочисленных украинских СМИ сложился дружный антироссийский консенсус? Владимир Скачко: Это генеральная линия людей, которые подпитывают журналистскую среду западными грантами. К тому же, все более понижается уровень украинской журналистики. Людей, у которых сознание не «обезображено» интеллектом, очень легко купить на ура-патриотические лозунги. А если еще и подкормить хорошо, то люди становятся платными «профессиональными украинцами», которые за любовь к Украине хотят получать денежку, причем большую. Что самое интересное, они ее получают. Западные грантодатели на Украине занимались переформатированием общественного сознания, промыванием мозгов, созданием агентов влияния, которые получили громкое название «гражданские активисты». Они сделали вывод из «оранжевой революции» 2004 года. Если тогда они понадеялись на народный протест, то за девять лет они создали хорошо подготовленных боевиков.С другой стороны, они создали агентов влияния, так называемый третий сектор, настроенный исключительно прозападно, и обеспечили приход этих гражданских активистов практически во все более-менее заметные СМИ – в первую очередь на телевидение. Люди просто там работают в заданном ключе: «Россия – враг». Сегмент журналистики, который пытался отражать даже не русофильскую, а иную, более-менее объективную точку зрения, пытался показать, что на Западе не все так хорошо, подвергался обструкции. Уже на следующий день после переворота 22 февраля журналистов, настроенных пророссийски, призвали объявить персонами нон грата в информационном пространстве. ВЗГЛЯД: Однако до закрытия редакций дело пока еще не дошло... В. С.: Они закрывают совсем другим путем. Либо хакерскими атаками, либо перекрытием финансовых потоков, давлением на собственников этих газет. Последнюю газету, которая была – еженедельник «2000», – просто завалила хакерской атакой так называемая киберсотня Майдана. Например, я – главный редактор газеты «Киевский телеграф». У хозяина нет средств на нее. Продавать он ее не хочет, поэтому мы существуем в режиме интернет-ресурса при газете, а газета мертва. Мы находимся в подвешенном состоянии. В любой момент нас могут закрыть. Слава богу, до физического воздействия не дошло: пока все ограничивается жесточайшим троллингом, угрозами по соцсетям, по электронной почте. Объявляют человека врагом в блогосфере. Я – один из тех, кого объявили персоной нон грата. Если бы я мог вам перечислить то, что присылают мне! Это справочник по изучению маньяков, оскорбления, угрозы. Огромное количество моих коллег, которые были объявлены врагами, уехали в Москву и там угнездились. Это глупая позиция, бороться нужно здесь ВЗГЛЯД: Может, все же наблюдаются различия в тональности у разных изданий? Например, кто-то симпатизирует Тимошенко, кто-то – Порошенко... В. С.: Различий практически нет. Это изюминки на торте. Торт – общий, а одна вишенка зеленая, другая – красная. Основной мейнстрим: «Россия – это враг». То, что они борются между собой, это, конечно, прообраз будущих трещин, расколов. Прикладная русофобия стала давать свои плоды – Москву действительно начали считать врагом номер один все более и более широкие массы населения. Во всех бедах винят не тупость, не безделие, не раболепие, а Москву, которая спит и видит, как якобы нагадить украинцам. ВЗГЛЯД: Какой примерно процент киевлян верит в то, что единственный способ решить проблемы Юго-Востока – уничтожить «сепаратистов»? В. С.: Примерно две трети Киева, к сожалению, оказались очень восприимчивы. В людях убивается способность смотреть объективно. Вопрос всегда: или-или. ВЗГЛЯД: Значит, эти две трети верят всем сообщениям – например, о том, что в Донецке воюют в основном чеченцы? В. С.: Да-да, в неокрепшие мозги это все очень легко вбивается... Через 23 года проявляются все те же настроения, которые проявились в 1991 году при распаде Советского Союза, которые обеспечили 92% голосов на референдуме за независимость Украины. Тогда вся агитация СМИ строилась по известному принципу: «Кто съел наше сало? Москаль. Кто ведет наших девочек в кабинет? Москаль. Кто жрет нашу водку, не закусывая? Москаль. Вот если мы москаля выгоним, все останется нам, и мы заживем». Та же самая ерунда внедряется сейчас. Тяжелейшая экономическая, социальная ситуация, гражданская война, стресс, загаженный город, немыслимые толпы, бродящие по городу с криками, лозунгами, битами в руках, все это вгоняет людей в депрессивное состояние. Как говорится, тупой патриотизм – это последнее прибежище негодяя. Очень легко создавать стереотипы и массовый психоз, особенно на патриотической почве. Это даже не цензура, это сочетание цензуры с контролем. Цензура – это запрет на идеи при допуске все-таки хоть легкого критического взгляда. Здесь критика не допускается вообще. Свобода слова на Украине существует, свободы СМИ нет вообще. Некоторые издания – исключения, но они подтверждают общее правило.