• Новости
• News
• Мнения
• Мода и Стиль
• Афиша Одессы
• Отдых
• Бизнес
• Родители
• Темы
• Психология

• Наследие Сталина
• Люстрации
• Евромайдан
• Генеральный протест
• Трибуна здравомыслия

Юлия Латынина: газовый фронт – от Европы до Китая

И есть еще одна история, которая не такая очевидная как военные действия, но которая не менее важная для России. Я имею в виду газовый фронт

Я уже говорила, что газовая геополитика для Кремля, для нынешнего Кремля – это совершенно центральная вещь, что очень много вещей, которые делаются в России, которые делались последние несколько лет, – были подчинены более или менее (не всегда, правда, на мой взгляд) адекватным идеям о том, что газ позволит России стать сырьевой сверхдержавой. И где-то начиная с 2005 года, в общем, в политике Кремля проскальзывало, что мы вот эту Европу будем вертеть на своей газовой трубе, и были вот эти замечательные разговоры о том, что если уж вы хотите наш газ, то вы должны продать нам свои трубопроводы.

И видимо, одна из вещей, которая происходит в Украине, мне кажется, вот это усиление давления на Украину связано как раз с переговорами по газу, потому что они явно срываются. Напомню, что вариант Кремля – 485 долларов со скидкой в 100 долларов, которую можно отменить в любой момент. То есть 385, но при этом Украина подвешена на крючок и в любой момент этот крючок сдергивается.

При этом напоминаю, что с Китаем мы только что заключили контракт по 350 долларов. При этом речь идет о неосвоенном месторождении и непостроенном газопроводе, который будет стоить как минимум 60 миллиардов долларов, а для Украины всё построено и всё освоено.

И напомню еще, что в конце ноября прошлого года олигарху Дмитрию Фирташу Россия продала газ по цене 268,5 долларов за тысячу кубометров.

И вот что происходит, собственно, на газовом фронте. Ну, во-первых, происходит взрыв газопровода. Это известное дело, что когда Россия демонстрирует всему миру ненадежность того или иного газового маршрута, то на территории ее врага ее враги всегда начинают сами себе взрывать газопроводы. И напоминаю, например, что вот 8 августа была российско-грузинская война, а 6 августа случился теракт на газопроводе Баку-Тбилиси-Джейхан в Турции. И напомню также то, что, собственно, вообще российско-грузинские неприятности еще в октябре 2004 года начались со взрыва нефтепровода 17 ноября в деревушке Сирчана близ Хашури.

Ну и вот сейчас в Украине взрываются газопроводы как раз в точности – когда ведут переговоры и как раз когда Россия заинтересована в том, чтобы рассказать, какой плохой ненадежный поставщик Украина.

На этом фоне довольно изумительные и противоречивые заявления идут из Кремля. Например, Владимир Путин в Довиле сказал, что Россия готова сократить поставки газа в Европу в том случае, если Европа будет осуществлять на Украину реверсные поставки газа. Он сказал, что это (внимание!) нарушает наши контракты по поставкам газа. Это звучало очень странно, потому что до этого министр иностранных дел России Сергей Лавров заявлял, что организация Словакией реверсных поставок газа российского Украине не противоречит договоренностям Братиславы с Газпромом. И вообще это довольно странно. Если газ – товар, если ты продаешь кому-то товар, ну вот хотя бы я – продавец, продаю ручку, которую я держу в руках. Но я не властна над дальнейшей судьбой ручки, я не могу продавать эту ручку с обременением, что: «Вы знаете, вы ее потом как-то никому не продавайте».

Проблема заключается, как я уже сказала, в том, что Европа готова организовать реверсные поставки газа в Украину из Словакии. Эти поставки не решают проблемы Украины, они не очень велики. Но самое замечательное в этих реверсных поставках заключается в том, что это, собственно, действительно будет газпромовский газ, который Европа купила по другим расценкам. То есть к вопросу о справедливой цене: получается, что газпромовский газ, который закуплен в Европе, поставлять в Украину будет дешевле, чем покупать его из России.

Одновременно Газпром-Экспорт заявил, что он увеличит закачку газа в европейские подземные газохранилища вот этим летом. Видимо, речь идет всё о том же новом раунде газовой войны с Украиной.

Но в общем-то, это всё мелочи. А не мелочь вот что. Как только началась война с Украиной, ваша покорная слуга написала о том, что главными последствиями для России будут санкции в отношении ее энергоносителей. Прежде всего это касается поставок газа в Европу. И один из самых серьезных ходов, который может сделать Запад, это помириться с Ираном. Как раз сейчас вышла новая статистика BP. Иран занимает теперь первое место в мире по доказанным запасам газа – он обогнал Россию. Он расположен куда ближе к Европе, чем Ямал, затраты на строительство газопроводов из Ирана в разы ниже. И теоретически при определенных усилиях Евросоюз может заменить Россию на Иран лет за 10. Понятно, что Иран тоже не подарок в геополитическом смысле. Но обратите внимание, что после неприятностей с Украиной мы видим гигантскими шагами нормализацию отношений Запада с Ираном. США снимают санкции, всерьез рассматривают возможность иранской помощи Ираку. Конечно, это связано не только и не столько с Путиным, отчасти это связано с ситуацией в Ираке. Но тем не менее, мы видим, реализуется даже такая геополитическая рокировка.

И вторая важная вещь, которая происходит. Происходит с газопроводом Южный поток. Вот совсем недавно Алексей Миллер утверждал, что газопровод строится и мы со строительством не испытываем абсолютно никаких проблем (цитата закончена). И еще сказал Алексей Миллер «Никто запретить строить его не может». Очень удачно сказал, потому что ровно через несколько дней после этого Болгария отказалась строить Южный поток. Поскольку в Болгарии у власти сейчас коммунисты, которые, как я полагаю, были скуплены Кремлем оптом и в розницу, то отказались они делать это с великой неохотой, насколько я понимаю, после того, как им позвонили из ЕС и прямым текстом сказали, что вот – или Южный поток, или европейские субсидии.

Значит, напомню, что Южный поток стоит... Господин Корченкин, один из наших лучших газовых аналитиков оценивает общую стоимость Южного потока в 56 миллиардов евро. И, собственно, самое интересное произошло после того, как Болгария отказалась, потому что исполнительный директор (НЕРАЗБОРЧИВО) господин (НЕРАЗБОРЧИВО) заявил, что консорциум продолжит строить морской участок трубы даже при запрете со стороны Болгарии. Ну вот, в переводе: «Мы продолжим зарывать деньги в землю (ну точнее – в море), даже если газопровод никуда не поведет».

Кстати, напоминаю, что Южный поток не был согласован с еврокомиссией, тендер на строительство болгарского вот этого самого участка выиграл Геннадий Тимченко со своим СтройТрансгазом, попавший под санкции. При этом Россия настаивает, что Южный поток соответствует правилам третьего энергопакета, при этом Россия эти же правила оспаривает в ВТО.

Теперь вот некоторая логика. Только что Путин подписал с Китаем контракт на поставку природного газа по цене 350 долларов за тысячу кубов, дешевле, как я уже сказала, чем со скидкой сейчас предлагается газ Украине. Месторождения, из которых надо добывать газ, не освоены, трубопровод не построен. Аналитики оценивали точку безубыточности китайского контракта где-то в 370-380 долларов, Путин подписал дешевле. Но для того, чтобы контракт был менее убыточен, даже отменен был для китайского газа налог на добычу полезных ископаемых, основной налог при добыче углеводородного сырья... Грубо говоря, российский бюджет с этого не так уж много получит.

Стоимость затрат на трубопровод и месторождение 60 миллиардов долларов, но это скромные официальные подсчеты, а в процессе реализации у нас всё это возрастает в 3-4 раза. То есть даже с этими затратами контракт убыточен. И вот создается впечатление, как я уже говорила, что контракт, в общем, в итоге подписан для того, чтобы правильные люди могли заработать на строительстве газопровода.

И в любом случае это впечатление только усиливается, если вспомнить, что Михаил Ходорковский был посажен в тюрьму в том числе и за то, что предлагал построить к 2005 году за свои деньги, за 5 миллиардов долларов совмещенный нефте- и газопровод в Китай. В любом случае если важен контракт, а не газопровод, можно было бы поручить построить его китайцам (они строят в несколько раз дешевле). И опять же, несколько раз российская сторона заявляла, что газопровод будет строиться вне зависимости от подписания контракта. То есть, знаете, не важно, будем ли мы продавать по нему газ или нет, но деньги всё равно зароем.

И в этом смысле, конечно, Кремль при подписании китайского контракта представлял собой довольно жалкое зрелище, потому что было очевидно, что происходит, прежде всего китайским чиновникам, которые, пользуясь тем, что высокопоставленным сторонникам строительства газопровода надо кровь из носа освоить деньги на газопроводе, утрамбовали Россию ниже нижней цены.

Вот в этом смысле как обстоит дело в случае с Южным потоком, который опять готовы построить важные люди, даже если газопровод пойдет в никуда? Ответ: еще хуже, чем с Китаем, потому что совокупная мощь газопроводов, ведущих из России в Европу, составляет 250 миллиардов кубов в год. А в прошлом году по этим трубам было прокачано 136 миллиардов кубометров.

Ну, спрашивается, стоит ли к избыточным мощностям в 110 миллиардов кубов добавить избыточные мощности еще в 63 миллиарда кубов, которые нечем заполнить?

Доля Газпрома в газовом балансе Европы падает, она упала с момента газовой войны, объявленной в Украине, с 39% до 25%. Кроме того, энергобаланс Европы смещается в сторону ухода от газа. В значительной степени это связано не с фанатизмом зеленых, а именно из-за того, что источниками газа для Европы являются не всегда вменяемые режимы. В частности, вот в Германии за первые 5 месяцев 2014 года на газовых электростанциях было произведено 15,1 тераватт электроэнергии, на солнечных 13,5 тераватта, на ветровых – 24,2. То есть совокупно солнечная и ветровая энергия более чем вдвое уже обогнали газ.

Я не говорю, что это есть хорошо – я как раз считаю, что солнечная батарея для Германии – это большая дичь. Солнечные батареи для бессолнечной Германии.

Но так или иначе утверждение Владимира Владимировича, прозвучавшее 4 года назад о том, что, цитирую, ни дрова, ни сушеный навоз не заменят углеводорода в ближайшие 15-25 лет, – оно уже представляется несколько опрометчивым.

При этом в России денег нет, они физически мелеют. Аппетиты правящей верхушки таковы, что она влияет на макроэкономические показатели. Денег (я говорила тут несколько недель назад) не хватает Абхазии, из-за чего, собственно, там слетел президент Багапш, потому что ему денег хватало, а народу уже нет. Деньги забирают с других госкормушек, чтобы отдать на строительство Керченского моста. Хотя до этого клятвенно клялись, что Крым будет финансироваться не в ущерб другим проектам.

Вопрос самый главный – зачем мы так настаиваем на строительстве Южного потока? И почему я собственно, к чему всё это говорю? Ответов два. Потому что первый заключается в том, что освоение денег на Южном потоке и есть настоящая цель строительства Южного потока. Точно так же как освоение денег на севере Сибири есть настоящая цель строительства «Силы Сибири».

Как-то Михаил Борисович Ходорковский сказал мне: «Знаешь, что такое макроэкономическая коррупция? Это когда мост начинают строить поперек реки». Вот это мост поперек реки. Мы давно не строим газопроводы, чтобы продавать газ. Мы подписываем любой ценой контракты, чтобы освоить деньги на строительство газопровода.

Ну а второй ответ заключается в том, что Южный поток пойдет в обход Украины, что даст возможность окончательно поставить ее на колени. Логика тут примерно такая: как только Европа будет получать газ в обход Украины, об Украине все забудут, можно будет просить там хоть 700 долларов, хоть тысячу долларов за тысячу кубов, разодрать на части, потребовать там отдать Донецк, всё, что угодно.

Вот, мое растущее подозрение заключается в том, что это не два ответа, а один и тот же. Потому что вот эти безумные геополитические прожекты, которые ведут к превращению России в страну-изгой и к распаду того самого русского мира, о котором так публично заботятся, что вот у меня такое ощущение, что они объясняются, ну если они имеют логическое объяснение... Я вовсе не говорю, что люди всегда поступают логически. Люди, к сожалению, часто поступают не логически. Но вот если говорить о логике, то логично их можно объяснить как идеологические обоснования коррупции, потому что, как я уже сказала, в противном случае с точки зрения логики – ну невозможно себе представить, зачем в здравом уме и твердой памяти делать другому государству соседнему гадости, которые тебе никаких геополитических выгод не приносят. Я понимаю, приносили бы. Но не приносят.

И вот некоторое время назад я, надо сказать, обсуждала с одним умным человеком газовый контракт с Китаем. И как раз я и говорила об этом, что контракт убыточен, но вот из-за войны с Украиной можно замутить обществу мозги и выдать ее там за стратегическую победу над Европой.

И вдруг мой собеседник говорит: «А вы не думаете, что именно поэтому война и произошла? Чтобы Путин оказался в положении, когда ему надо по любой цене подписать контракт». И конечно – сначала мне это показалось какой-то совершенно дикой теорией заговора. Но вот чем дальше, тем больше я подозреваю, что это ну не в прямом смысле так, но в том смысле, что вот некоторые совершенно фантастические идеологические вещи, которые происходят на наших глазах, действительно имеют довольно простые основания.

И собственно, уж коль скоро я заговорила о газе, вот я хочу вернуться к тому, что я коротко упомянула о строительстве трубопровода Ангарск-Дацин, который Михаил Ходорковский в 2003 году хотел строить. Это должен был быть совмещенный нефте- и газопровод, он должен был завершен к 2005 году. Общая стоимость строительства 3 миллиарда, или где-то 3,5 миллиардов составляла. И сейчас совершенно не важно, сколько бы это стоило, потому что Ходорковский хотел строить частный трубопровод на деньги Юкоса. Собственно, это была одна из причин его посадки – недовольство Кремля: «Ну как это построить частный трубопровод в Китай за 3 миллиарда, когда государственный можно сейчас построить за 30? Да этот негодяй хочет продать Россию Китаю».

Обращаю еще раз ваше внимание, что Ходорковский собирался строить не газопровод, а нефте- и газопровод вместе.

То есть вот если мы сравниваем сейчас почивший Ангарск-Дацин за 3 миллиарда долларов, мы его должны сравнивать не с «Силой Сибири» за 30 миллиардов долларов, а «Сила Сибири» плюс нефтепровод ВСТО, 2 очереди которого обошлись Транснефти в 23 миллиарда долларов. При этом стоимость прокачки нефти по ВСТО в 3,5 раза превысила стоимость прокачки нефти по балтийской трубопроводной системе. При этом доставка нефти в Кузьмино железнодорожным транспортом продолжилась. Скорее всего потому, что Транснефть просто не смогла никому продать созданный под эту транспортировку Востокнефтетранс, хотя трубопровод, собственно, строился для того, чтобы отменить цистерны, а потом цистерны остались. При этом труба Сковородино-Кузьмино по-прежнему остается наполовину незаполненной.

И вот это, собственно, уже спич не о газе – это спич о стратегическом будущем России. Потому что какие экономические претензии Кремль в 2003 году предъявлял к Ходорковскому? Собственно, их 3 было. Во-первых, была северная нефть, когда Ходорковский прямо на совещании у президента заявил, что Роснефть компанию купила на 400 миллионов долларов дороже, чем она стоила. И вот, помните, было интервью Ходорковского «Эхо Москвы», когда Ходорковский в ответ на вопрос, почему он это говорил, он сказал, что думал, что вопрос еще не решен, а он был уже решен. Вопрос в данном случае – это вопрос о системной коррупции как способе и цели развития государства, при котором государство, собственно, используется как инструмент освоения денежных средств для правильных людей. Вот сейчас эти, конечно, 400 миллионов кажутся детской суммой. Ну, там я только что миллиардами оперировала.

Второй претензией Кремля к Ходорковскому была продажа Юкоса, вернее, Юкоса Сибнефти Шеврону. Несмотря на большую капитализацию Шеврона, размытость его акционерного пакета привела бы к тому, что де-факто контрольный пакет акций одной из крупнейших компаний мира оказался бы в руках двух российских миллиардеров – Ходорковского и Абрамовича. За этой сделкой, скорее всего, последовали аналогичные. И в результате могла сложиться ситуация, при которой есть небольшое число российских миллиардеров пусть из сравнительно бедной России, но они контролируют значительную часть крупных западных компаний за счет распыленности западного акционерного капитала.

То есть это была бы принципиально другая геополитическая ситуация для России, ситуация, при которой Россия пусть не такая динамичная как Китай, пусть не такая технически продвинутая как США, тем не менее, вот именно за счет концентрации своего капитала становилась бы одним из ключевых игроков в мире.

Понятно, что российский президент в этой системе власти тоже был бы одним из троих самых могущественных лидеров в мире наряду с президентом Америки и председателем Китайской народной республики. Другое дело, что власть российского президента при этом как и власть Барака Обамы или Си Цзиньпина имела очень бы существенные ограничения. Потому что российских олигархов, которые влияли на ключевые мировые решения, которые имели бы обширные интересы внутри самой России, ну нельзя бы их было сажать или там, делить на ноль. Ими можно было бы только манипулировать, с ними приходилось бы договариваться.

Вот Владимир Путин в 2003 году, как известно, выбрал другую систему управления, систему, при которой власть может делать всё, что хочет. Хоть сажать Ходорковского, хоть устраивать в соседней Украине Палестину. Однако при этом реальное место России в международной политике – это место страны-изгоя, потому что соседского хулигана, его, конечно, боятся, ну потому что он может там зарезать соседскую кошку с криком «Вы меня обижаете» или там через забор чего-то запустить помоями, но все-таки – вес и уважение хулигана равны нулю.

И вот, собственно, потенциальная утрата тотальной власти над российскими компаниями тогда, в 2003 году, действительно встревожила Кремль – «Да он родину Западу собирается продать».

И собственно, третий проект, который вызвал недовольство в Кремле, был вот тот самый частный трубопровод, снабжавший частной же нефтью Китай: «Да он нас собирается продать китайцам».

Вот обратите внимание, что оба экономических мегапроекта Ходорковского были в конечном итоге осуществлены Кремлем. То есть в рамках плагиата.

Во-первых, Роснефть обменялась акциями с BP, продалась Западу в кремлевской формулировке. Только это уже был не союз, в результате которого меньший по весу партнер получал непропорционально большой доступ к управлению компанией – это была просто попытка легализовать на Западе награбленное, то есть тот же самый Юкос. Хотя, конечно, интеграция Роснефти и BP – это да, один из факторов, который помогает Великобритании, ну скажем, забыть о расследовании отравления Литвиненко и многих подобных вещах.

Во-вторых, Путин подписал договор с Китаем, продался Китаю в кремлевской же формулировке относительно Ходорковского. Только, как я уже сказала, это не прибыльные поставки углеводородов в Китай. Это сомнительная по выгоде для экспертов сделка, для заключения которой, как я уже сказала, мы отказались от взимания налога на добычу полезных ископаемых. Ну только для того, чтобы хорошие люди могли освоить там 30 или больше миллиардов на прокладке трубы.

Конечно, Ходорковский хотел выгод для себя, потому что – да, хозяин Шеврона и владелец частной трубы в Китае был бы, наверное, один из самых могущественных людей не только России, но и мира. Во всяком случае, в силу олигархической природы этого могущества он был бы несравненно более влиятелен в России, чем, скажем, Уоррен Баффетт в США.

Но парадокс заключался в том, что то, что было выгодно Ходорковскому, было выгодно и России. А вот сейчас, когда идеи эти осуществлены Кремлем в таком, карикатурном виде, и когда Кремль, в общем, всерьез, видимо, считает, что геополитика – это когда ты плюешь соседу в суп, – вот самое время подумать над тем, на какой исторической развилке мы стояли 11 лет назад и какую судьбу упустили.

Вот просто подумайте, чем могла бы стать Россия, если бы крупнейшие российские олигархи контролировали крупнейшие западные компании, и чем она стала сейчас. И вот эти цифры сравните: 3,5 миллиардов долларов за частный газо- и нефтепровод, который должен был быть завершен к 2005 году. То есть если вы мне скажете, что сейчас цифры строительства газопроводов возросли... Во-первых, они почему-то в Китае не возросли. Ну ладно, не важно – к 2005-му году он был бы завершен. А вот сейчас там 30 миллиардов долларов «Сила Сибири» и 56, по подсчетам Корченкина, Южный поток, который мы, судя по всему, собираемся всё равно строить, даже если он никуда не приведет.

Ну и последнее. Собственно, полторы минуты у меня уже осталось, очень мало времени. Тогда я, собственно, уже договорю о газе. Вернее, договорю о геополитике.

Есть такая вещь как... Газ – это товар. И если вы рассматриваете этот товар как оружие, то он теряет свою силу как товар. Собственно, мне кажется, что это один из главных стратегических просчетов Кремля, который и был, собственно, сделан в отношениях с Европой и миром, потому что за последние несколько десятилетий мир научился не использовать товары в качестве оружия не потому, что товары в качестве оружия нельзя использовать. Можно. Но тогда всем заинтересованным сторонам становится плохо.

Вот, в свое время Япония в начале XX века строила свою политику, исходя из того, что проклятый Запад не даст ей доступа к ресурсам и эти ресурсы надо забрать силой. Она забрала эти ресурсы силой, она эти ресурсы использовала, считала, что это не товар, а оружие. Кончилось всё это для Японии очень плохо.

Вот то же самое. Можно использовать газ, который является товаром, как оружие. Но если вы его используете как оружие, то его взаимно будут использовать как оружие против вас, и кончится, ну в общем-то я боюсь, что не лучше, чем для Японии.

Всего лучшего, до встречи через неделю.

Код доступа, Радио "Эхо Москвы", 21.06.2014

Odessa Daily

• Вход