Война с хрущевками в колыбели Революции

Для того чтобы москвичи лучше представили себе последствия этой реновации, им полезно будет ознакомиться с опытом Петербурга, где программа реновации хрущевок реализуется уже почти десятилетие, и без малейших успехов — зато с постоянными скандалами.

Закон «Об адресной программе развития застроенных территорий», принятый в Северной столице в 2008 году, определил 23 территории (квартала реновации), в которых часть домов должна была идти под снос. Собственникам квартир в сносимых домах при этом гарантировалось переселение в новые дома, расположенные в пределах той же территории. Для сноса дома необходимо было получение согласия всех собственников жилья (поскольку, в соответствии с Гражданским кодексом, речь шла об уничтожении общего имущества) на заключение договора мены своего жилья на другое.

Отметим, что хрущевские кварталы Петербурга — это вовсе не далекие окраины. Когда они строились — в конце 50-х годов и в 60-е — это были окраины, но с тех пор город сильно разросся, а хрущевки стали обжитыми территориями с развитым общественным транспортом и социальной инфраструктурой, откуда немногие хотели уезжать.

Программу запустили, территории нарезали инвесторам, которые обязаны были передать городу необходимое для переселенцев жилье, снести старые дома и построить новые, окупив свои расходы за счет продаж того, что не передано переселенцам.

Строительство двухярусного моста через Морской канал в Петербурге. Фото: РИА Новости

При этом петербургскую программу разрабатывали как городской закон — не выходя за пределы главы Градостроительного кодекса о развитии застроенных территорий и норм Жилищного и Гражданского кодексов. Отсюда — обязанность получить согласие всех собственников на снос, поскольку объявить жилье аварийным не получается (тогда согласия не надо)…

На бумаге все выглядело гладко, на деле все обернулось сплошным оврагом.

Летом 2016 года на слушаниях, проведенных комиссией Законодательного собрания по городскому хозяйству, озвучили

При этом в кварталах реновации не построено ни одной школы, детсада или поликлиники. А практически все построенное жилье инвесторы пустили в продажу по рыночным ценам, заплатив за срыв сроков передачи жилья городу мизерные штрафы. Это во-первых.

Во-вторых, реновация во многих случаях обернулась пресловутой «уплотнительной застройкой».

Когда программу начинали, питерские власти (точь-в-точь, как сейчас депутаты-единороссы) обещали, что «многие семьи смогут значительно улучшить свои жилищные условия и получить комфортную, современную и безопасную среду проживания».

рядом с домами, которые не подлежат сносу при реновации квартала, ради строительства новых (куда планируется расселить граждан из сносимых домов) начали уничтожать существующие скверы.

В результате жизнь обитателей домов, которые не сносятся, резко ухудшалась. Они должны были на протяжении нескольких лет (пока будет идти строительство новых домов) жить фактически на стройплощадке, они теряли скверы под окнами, но ничего не выигрывали при реновации, поскольку они не переезжали из своих старых домов в новые квартиры.

В свою очередь, жители домов, которые были предназначены под снос, увидели на строящихся новых домах объявления о продаже квартир, на которые они рассчитывали.

Естественно, начались протесты. Митинги, письма, обращения к депутатам и губернатору, судебные процессы (нередко выигранные жителями)…

Было ли это предсказуемо? Более чем. Еще в 2008 году все мало-мальски независимые эксперты предсказывали: программа реновации оказывается выгодной для инвестора или при условии резкого повышения плотности и высоты застройки кварталов реновации (что нарушает градостроительные нормативы), или при условии строительства там сверхдорогого жилья (которое мало кто купит). В противном случае эта программа для инвестора невыгодна — и он, как тогда предупреждали, конечно же, постарается выбрать самый легкий путь «уплотнения» кварталов.

Итог указан выше — в цифрах. Программа (что всеми признано) фактически провалилась, обсуждаются попытки ее «реанимировать», причем в основном — путем снятия ограничения на переселение в пределах квартала реновации. Иначе — тупик. Причем не теоретический, а вполне практический…

Думается, что

Закон Гончара со товарищи устанавливает принудительное переселение в предложенное собственнику жилья «равнозначное жилое помещение» (не меньшей площади и с таким же количеством комнат), находящееся в этом же или «смежных» районах. А для Центрального и еще трех административных округов — и вовсе «в пределах округа». То есть новое место проживания может оказаться достаточно далеко от старого и куда менее удобным для проживания.

Отказаться от этого предложения невозможно: если в течение двух месяцев собственник не заключил договор о получении нового жилья — его переселят в судебном порядке. При этом решение о выселении вступает в силу немедленно — оспаривать впоследствии в суде можно будет не выселение, а лишь факт «равнозначности» предложенной квартиры.

Да и предложение будет направляться только одно — закон не предусматривает направления собственнику другого варианта, если первый никак не устроил. Предложили вместо второго этажа шестнадцатый? С окнами не в зеленый двор, а на соседний высотный «человейник» или на оживленную магистраль? Берите, что дают, ничего другого не предложат, не поедете добром — поедете через суд.

Наконец, мнение жителей в этих вопросах будет «учитываться» (как — решит московское правительство), но ни к чему обязывать, как обычно, не будет.

Для чего все это делается?

Первая гипотеза — мэрия Москвы из альтруистических побуждений решила потратить сумасшедшие (называется сумма в 6 триллионов рублей) деньги на то, чтобы улучшить жизнь полутора миллионов москвичей.

Вторая гипотеза — программа реновации имеет одной своей целью освобождение земель в престижных районах Москвы под дорогую коммерческую застройку, а другой целью — обеспечение работой гигантского московского стройкомплекса за счет бюджета.

Какая из гипотез более вероятна, читатель легко решит сам.

Борис Вишневский обозреватель