Odessa Daily › Мнения ›

«И могильною скукой сквозило из беззубой улыбки моей..». К открытию памятника Владимиру Высоцкому в Одессе

trudyvl11

3 октября 2012 в 16:06

Текст опубликован в разделе «Мнения». Позиция редакции может не совпадать с убеждениями автора.

Владимир Высоцкий. Памятник.

Я при жизни был рослым и стройным,
Не боялся ни слова, ни пули
И в привычные рамки не лез,-
Но с тех пор, как считаюсь покойным,
Охромили меня и согнули,
К пьедесталу прибив "Ахиллес".

Не стряхнуть мне гранитного мяса
И не вытащить из постамента
Ахиллесову эту пяту,
И железные ребра каркаса
Мертво схвачены слоем цемента,
Только судороги по хребту.

Я хвалился косою саженью -
Нате смерьте!
Я не знал, что подвергнусь суженью
После смерти.
Но в обычные рамки я всажен -
На спор вбили,
А косую неровную сажень -
Распрямили.

И с меня, когда взял я да умер,
Живо маску посмертную сняли
Расторопные члены семьи
И не знаю, кто их надоумил,
Только с гипса вчистую стесали
Азиатские скулы мои.

Мне такое не мнилось, не снилось,
И считал я, что мне не грозило
Оказаться всех мертвых мертвей.
Но поверхность на слепке лоснилась,
И могильною скукой сквозило
Из беззубой улыбки моей.

Я при жизни не клал тем, кто хищный,
В пасти палец,
Подходившие с меркой обычной -
Опасались,
Но по снятии маски посмертной
Тут же в ванной
Гробовщик подошел ко мне с меркой
Деревянной...

А потом, по прошествии года,
Как венец моего исправленья
Крепко сбитый литой монумент
При огромном скопленье народа
Открывали под бодрое пенье,
Под мое - с намагниченных лент.

Тишина надо мной раскололась
Из динамиков хлынули звуки,
С крыш ударил направленный свет,
Мой отчаяньем сорванный голос
Современные средства науки
Превратили в приятный фальцет.

Я немел, в покрывало упрятан,
Все там будем!
Я орал в то же время кастратом
В уши людям.
Саван сдернули - как я обужен,
Нате, смерьте!
Неужели такой я вам нужен
После смерти?!

Командора шаги злы и гулки.
Я решил: как во времени оном,
Не пройтись ли, по плитам звеня?
И шарахнулись толпы в проулки,
Когда вырвал я ногу со стоном
И осыпались камни с меня.

Накренился я - гол, безобразен,
Но и падая, вылез из кожи,
Дотянулся железной клюкой,
И, когда уже грохнулся наземь,
Из разодранных рупоров все же
Прохрипел я: "Похоже, живой!"

И паденье меня и согнуло,
И сломало,
Но торчат мои острые скулы
Из металла!
Не сумел я, как было угодно -
Шито-крыто.
Я, напротив,- ушел всенародно
Из гранита.