Odessa Daily › Мнения ›

ГРАФ-ХИРУРГ ИЗ КЁНИГСБЕРГА. Сын антифашистки и брат заговорщика сидел в лагере НКВД

Odessa Daily

7 мая 2016 в 23:12

Текст опубликован в разделе «Мнения». Позиция редакции может не совпадать с убеждениями автора.

Граф Ганс фон Лендорф родился и вырос в классической семье восточно-прусских помещиков, которая придерживалась консервативных взглядов и нацистов не одобряла. Мать Ганса за антифашист ские взгляды была арестована фашистами.

ГРАФ-ХИРУРГ ИЗ КЁНИГСБЕРГА. Сын антифашистки и брат заговорщика сидел в лагере НКВД

Правда, в 1944 году мужу удалось добиться освобождения супруги. Чудом избежала ареста кузина Ганса - графиня Марион фон Дёнхоф. А вот Генриха фон Лендорфа - двоюродного брата Ганса - фашисты повесили. Генрих участвовал в заговоре против Гитлера.

Ганс, его мать и кузина водили дружбу с заговорщиками и, конечно, догадывались об их намерениях убить фюрера. Но в тюрьму не попали. Повезло - никто не выдал.
В 1944 году Ганс работал хирургом в городской больнице Инстербурга (ныне Черняховск). Забот было много: приходилось лечить не только гражданское население, но и раненых солдат с фронта. А он приближался всё ближе к Восточной Пруссии.

Ганс имел возможность уехать вглубь Германии, но не захотел. Как дворянин, он считал своим долгом разделить судьбу народа и, по возможности, облегчить страдания простых людей.

В общем, 44-летний хирург сам выбрал свою судьбу.
Первые залпы

Первые признаки надвигающейся катастрофы появились в конце 1944 года: улицы Инстербурга заполнились беженцами из Литвы, по городу бродили бесхозные коровы...
Но самое страшное началось в январе 1945-го. Артиллерийская канонада слышалась всё отчётливее, а вскоре люди увидели на востоке огромное зарево: это горел Гумбиннен. Больница опустела, пациентов и врачей отправили в Померанию, в эвакуацию. Ганс и два практиканта собирали оставшееся медицинское имущество.

Уже когда орудийная пальба гремела на окраинах Инстербурга, к больнице подъехал главврач на грузовике.

- Удалось раздобыть транспорт! - похвастался медицинский начальник, вытирая пот со лба. - Загружайте самое важное!

Ганс и практиканты сложили в кузов оборудование операционной и залезли в грузовик сами. Автомашина рванула с места и помчалась в сторону Кёнигсберга.
Старики и дети

В Кёнигсберге царил полный хаос. Всё высшее нацистское руководство давно сбежало.

Гансу с коллегами пришлось долго подыскивать место для своей операционной. Остановились в небольшой больнице в пригороде Понарт (Балтрайон). Расположились в подвале - все понимали, что скоро начнутся обстрелы. А тут и работа сразу подвалила: русские самолёты разбомбили поезд с беженцами - раненых было очень много.

26 января Кёнигсберг начала обстреливать русская артиллерия. Ходили слухи, что из города ещё можно вырваться в Пиллау, а оттуда уйти на корабле подальше от фронта. Но Ганс вместе с коллегами остался на месте. С фронта начали прибывать новые раненые.

Как вспоминал позже Ганс, в основном пожилые люди непризывного возраста - ополчение. Ну, и пацаны из Гитлерюгенда. Короче, старики и дети.

Как только линия фронта стабилизировалась, операционную посетило гарнизонное начальство. Но после этого жизнь “в подвале” стала только хуже - началась “бессмысленная писанина” со множеством отчётов и планов.

Зато из Пиллау в больницу Понарт прорвались два хирурга. Вот их-то Ганс встретил с огромной радостью - настоящая помощь.
Русские идут!

В апреле 1945 года начались особенно сильные бомбардировки и обстрелы Кёнигсберга. Число раненых, в том числе гражданских, ещё больше увеличилось. Вместе с Гансом работали не только немцы: пленные французы и русские выполняли обязанности санитаров. Медсёстрами трудились несколько угнанных из СССР женщин.

7 апреля мимо здания больницы прошли отступающие немецкие солдаты. Стрельба стала просто невыносимой. Она стихла неожиданно - 9 апреля. Вскоре во дворе больницы появились русские солдаты.

- Пошли, встретим, - сказал Ганс русскому санитару Черненко. - Поможешь объясниться...

Однако беседы не получилось. Солдаты сразу же принялись отбирать у больных и раненых наручные часы. Русская медсестра Валя попыталась было заступиться, но её сбили с ног и ударили несколько раз головой о кафельный пол. Девушке сломали челюсть и выбили зубы.

- Успокойтесь! - кричал Черненко. Не бейте больных! Где ваш офицер?!

Солдаты только посмеивались и деловито выбрасывали вещи на улицу. Грабили всех подряд.

- Французов хоть не трогайте! - не унимался Черненко. - Они же пленные!

Французов не тронули. Зато стали насиловать санитарок, медсестёр и пациенток. В том числе - русских женщин. Остановить этот кошмар было невозможно.

Грабежи и насилие

Угомонились победители только ночью. На следующий день всё повторилось. Только 11 апреля Ганс попытался возобновить работу. Когда он вошёл в операционную, то увидел голое тело растерзанной женщины. Она была мертва.

С улицы раздавались женские вопли: “Убейте меня, убейте!” И крики русских солдат: “Давай сюда! Фрау, ком!”

Ближе к вечеру появился первый русский офицер в звании майора. Солдаты угомонились. Под руководством своего командира они начали “сортировку” раненых: разбирались, кто гражданский, а кто военный.

- Вам надлежит проследовать в комендатуру, - объявил Гансу майор. - Вас отправят в лагерь для военнопленных.

- Я не военнослужащий, - напомнил Лендорф.

- Там разберутся, - махнул рукой офицер.

Гитлер капут!

Под конвоем двух солдат Ганс шёл по разбитой улице. Развалины домов дымились, всюду валялись трупы, стоял стойкий запах гари.

- Гитлер капут! - подбадривали конвоиры, тыкая Ганса прикладами в спину.

Лендорфу было странно это слышать. Конечно, капут! Он сам этого долго хотел.

Ганса отправили в лагерь НКВД для интернированных лиц в Ротенштайне. Он находился в 3,6 км севернее Кёнигсберга. Там собрали тысячи гражданских лиц. Советские чекисты проверяли, нет ли среди этих людей ярых нацистов.

Всех разместили во дворе старой немецкой казармы и поочерёдно вызывали на допросы. Почти не кормили. Люди умирали от холода и голода. Выжившие снимали с погибших одежду - чтобы согреться.

- Многие умерли во время допроса или сразу после него, - вспоминал Ганс. - Некоторых забили насмерть...

Гансу тоже досталось, но он выжил. 8 мая 1945 года Лендорф узнал, что война закончилась.
Прощай, родина!

В 1946 году Лендорфа назначили врачом в лагере Ротенштайн. Ганс работал до мая 1947-го, после чего его депортировали в Германию. Лендорф поселился в Бонне. Там он встретил отца и узнал, что мать погибла в 1945 году.

Тогда, во время бегства из горящей Восточной Пруссии, группу гражданских беженцев расстреляли советские солдаты. Под пулями полегли 16 человек. Среди них мать и младший брат Ганса. Отцу удалось спастись.

Оставшуюся жизнь Ганс провёл в ФРГ, продолжая работать врачом. Умер он в 1987 году. Лендорф оставил воспоминания, где подробно описал свои злоключения в Восточной Пруссии - на родине, которую он потерял навсегда.

А. Захаров