• Новости
• News
• Мнения
• Мода и Стиль
• Афиша Одессы
• Отдых
• Бизнес
• Родители
• Темы
• Психология

• Наследие Сталина
• Люстрации
• Евромайдан
• Генеральный протест
• Трибуна здравомыслия

Франция и мифы об Украине

Мы публикуем выступления некоторых участников конференции "Украина - Россия: освободиться от мифов", которая прошла в мае в парижском Доме Европы ("Грани" - информационный партнер конференции).

Сесиль Вессье - историк и политолог, специалист по России, автор книг "За вашу и нашу свободу! Диссидентское движение в России" и "Кремлевские сети во Франции".
Франция, война с Украиной и манипулирование историческими мифами

История и память - элементы, необходимые для формирования личности и нации, а также для межнационального диалога, - являются еще и инструментами, позволяющими манипулировать обществом или социальными сегментами. Они не только выражают и отражают национальные и межнациональные мифы, но еще создают и укрепляют их. Так, во Франции для оправдания дестабилизации Украины Кремлем как минимум три исторические темы были задействованы в средствах массовой информации (и не только тех, что непосредственно зависят от Кремля), в социальных сетях (и не только от лица проплаченных троллей) и в книгах псевдоэкспертов, в том числе французских. Каждая из этих тем заслуживает тщательного и беспристрастного исследования историками, опирающимися на источники и не боящимися возможной критики. Но уже сейчас крайне важно, чтобы наши общества задумались о взаимосвязи между историей и памятью и задались вопросом о том, что именно хотят скрыть от нас разные силы, использующие эти темы в определенных интересах.

Тема Второй мировой войны и "фашистов"

Тема Второй мировой войны и "фашистской хунты", захватившей власть в Киеве, широко обсуждалась во Франции, по крайней мере в течение некоторого времени. Этот успех объясняется рядом причин. Во-первых, эта тема, подробно разработанная в России, вписывается в "конфликт памяти", давно существующий между Западной и Восточной Европой. Многие западные ученые уже писали на эту тему, но наши общества, вероятно, еще не в полной мере осознали эти разногласия. Чтобы дать простое объяснение, процитируем немецкого политолога Клауса Леггеви: "В странах Центральной и Восточной Европы центром, сердцем и ядром памяти ХХ века являются коммунистические репрессии, а в Западной Европе - Холокост, совершенный нацистами". Таким образом, любое упоминание о нацизме и массовом уничтожении евреев в Европе вызывает на Западе больший эмоциональный отклик, нежели на Востоке.

Эта разница исторической памяти, хорошо понятая западными исследователями, является источником ряда недоразумений или даже конфликтов между нашими обществами. Ее легко использовать для манипулирования. Так будет до тех пор, пока два вида европейской исторической памяти полностью не воспримут друг друга и пока не будет восполнена нехватка объективных исторических трудов по этим болезненным вопросам - начиная с сотрудничества с нацистской Германией на Востоке, которое оспаривается куда больше, чем коллаборационизм на Западе, о котором известно лучше. Конечно, есть труды на эту тему, но она заслуживает более глубокого изучения.

Кроме того, злоупотребление термином "фашист" глубоко укоренилось в определенном типе дискурса, как во Франции, так и на постсоветском пространстве. В СССР "фашист", как писал в 1948 году Константин Симонов, это тот, кто не "коммунист", не "наш человек"; это чужой / враг в биполярном мире. Однако уже по меньшей мере с 1949 года во французских коммунистических кругах "фашист" - это тот, кто против "России" (термин широко используется вместо "СССР") и кто выступает против союза между Францией и "Россией". Прекрасно иллюстрирует эти терминологические приемы сборник весьма пристрастных отчетов с процесса Кравченко, написанных в 1949 году французским коммунистом Жаном Марсенаком.

Виктор Кравченко, советский чиновник, направленный в Соединенные Штаты во время Второй мировой войны, остался там и написал книгу "Я выбрал свободу", получившую немедленное признание во всем мире. Эта книга рассказывает о голоде, устроенном на Украине во время коллективизации; о лагерях, обнаруженных автором; об эксплуатации труда заключенных и о власти НКВД. Советское общество показано в ней измученным страхами, постоянными взаимными доносами и слежкой - в общем, очень далеким от представлений об СССР, имеющихся у французских коммунистов. В ответ французский коммунистический журнал Les Lettres françaises опубликовал несколько статей, обвиняющих Кравченко в лжеавторстве, предательстве и алкоголизме. Автор подал жалобу, и суд по этому делу в Париже стал значительным событием. С одной стороны, французские интеллектуалы, в основном коммунисты и их сторонники, поддержали позицию журнала; с другой стороны, "перемещенные лица" (displaced people) уверяли в правдивости рассказа Кравченко.

Эти "перемещенные лица" - украинцы, белорусы, русские, бедные и плохо одетые - были, как правило, высланы нацистами, чтобы работать на Западе, и не пожелали возвращаться в СССР после войны. Они жили в лагерях в ожидании разрешения на проживание на Западе, предпочтительно далеко от Европы, которую они считали небезопасной. Со своей стороны, Марсенак, работавший в Les Lettres françaises, во всех своих политически ангажированных отчетах говорит о "перемещенных лицах" как об изменниках и нацистских коллаборационистах: "фашистах", которые хотят испортить франко-советские отношения.

Тема "фашиста", борющегося против "России", на деле так и не исчезла в коммунистических или прокоммунистических французских кругах, как видно из недавних дебатов вокруг осуждения европейскими институтами "нацистских и коммунистических преступлений" (последние, во избежание нареканий, иногда называются "сталинскими"). Кроме того, с 2000 года эта тема снова пошла в ход в России, став основой одной очень полезной геополитической амальгамы: некоторые народы, бывшие "фашистскими" во время и после Второй мировой войны, остались таковыми и поныне. Этот дискурс поначалу довольно успешно использовался в отношении стран Балтии в момент, когда они присоединились к Европейскому Союзу. Например, в Латвии исследователи тщательно проанализировали этот феномен.

Впоследствии тот же дискурс был применен к Украине. Так, Александр Дюков, "историк" без ученой степени, персона нон-грата в нескольких странах Балтии, возглавляет фонд "Историческая память", созданный в Москве осенью 2008 года. Фонд издает несерьезные с научной точки зрения книги, которые по большей части касаются Второй мировой войны и, как правило, акцентируют внимание на сотрудничестве с нацистами, имевшем место в странах Балтии и/или Украины, а также возрождении "фашизма", якобы происходящем в этих странах в настоящее время. Отметим, что одна из сотрудниц Дюкова пытается организовать во Франции встречи по очень схожей тематике.

Этот дискурс о "коричневой Украине", возобновившийся во время Евромайдана, вызвал беспокойство у французов, искренне ищущих правдивой информации. Однако он в значительной степени выдохся благодаря информационным акциям западных и украинских историков, исследователей и интеллектуалов. Например, 12 декабря 2013 года девять украинских интеллектуалов, в том числе президент Ассоциации еврейских организаций и общин Украины, осудили в открытом письме "кампанию, ведущуюся в течение многих лет агентами, финансируемыми Москвой [и действующими] на Украине, в России и на Западе, чтобы дискредитировать Украину, украинский народ, украинское националистическое движение и современную украинскую демократическую оппозицию": "Основная идея этой кампании заключается в том, чтобы представить украинцев как неизменных ксенофобов, устроителей погромов, антисемитов и нацистских пособников".

Но хотя дискурс о "коричневой Украине" был ослаблен, он по-прежнему имеет хождение в некоторых европейских кругах, а подспудно и вне их, так как лежит в основе картины мира, создаваемой коммунистами, в том числе во Франции, с конца Второй мировой войны. Вот почему требуются серьезные работы, в которых историки и политологи изложат факты без манипуляций и обобщений.

Связи между Русью и современными российским и украинским государствами

Другая историческая тема, вернувшаяся в оборот и используемая в геополитических целях, касается наследства и наследников Руси. Если коротко объяснить положение дел, то как в России, так и во Франции превалирует мнение, что Россия - это наследница Руси. Напротив, многие украинские историки опровергают эту точку зрения: по их словам, продолжателем Руси является украинское государство, тогда как Россия образуется позже и восточнее, вокруг Москвы, основанной в 1147 году. Петр Великий, полагают они, вернул в обиход термин "Русь", назвав себя не "царем Московии", но "императором всероссийским".

Безусловно, эти вопросы весьма интересны, но ответы на них могут быть даны только историками, имеющими доступ к источникам обсуждаемой или близкой по сроку эпохи, в том числе к Летописям с XII по XV век. Таких историков во Франции никак не более десяти. Тем не менее, приходится констатировать, что в последнее время французские авторы, не являющиеся историками и не способные расшифровать оригинальные источники, завладели этими темами и создали обширные панорамы, с IX по XX век - что, опять же, требует, для серьезной научной работы, доступа к сложным источникам на нескольких языках. Но эти псевдоисторики не собираются вести научных исследований о происхождении и эволюции восточных славян: они хотят продемонстрировать, что украинская нация не существует; что русский и украинский народы - по сути единый народ; что Запад постоянно пытался поссорить и разделить эти народы и что Украина была "насильно" создана большевиками, "чтобы ослабить Россию". Таким образом, они сводят понятие национальной идентичности к ее простейшей форме, а то и вовсе отрицают ее и воспроизводят видение Оранжевой революции и Евромайдана, сходное с кремлевским.

В своих трудах эти псевдоисторики могут рассчитывать в лучшем случае на вторичные источники, и здесь следует отметить переиздание в 2015 году под названием "Украина: историческая правда" книги Александра Волконского, вышедшей в 1920 году под названием "Историческая правда и украинофильская пропаганда". Книга была переиздана издательством Syrtes, которым руководит из Швейцарии Серж де Пален, член попечительского совета "Фонда святителя Василия Великого", возглавляемого миллионером Константином Малофеевым, активно развивающим связи между Россией и ультраправыми французскими движениями. Дмитрий Кошко, который до 2015 года был председателем Координационного совета российских соотечественников во Франции, созданного посольством России во Франции и проводящего ежемесячные собрания в здании посольства, считает, что книга Волконского показывает, "что российский и украинский народы - фактически один и тот же народ".

Здесь налицо исторический и интеллектуальный тупик: ведь что такое "народ"? Французы тут не могут не вспомнить о том, к чему привело стремление некоторых немцев считать эльзасцев частью немецкого народа: к войнам, оккупациям, ненависти, убийствам.

В действительности эти "труды" служат тому, чтобы отвлечь внимание от единственных аргументов, которые сегодня следует принимать во внимание в отношениях между государствами: а именно норм международного права. В 1991 году Россия де-факто признала независимость Украины. Кроме того, она подписала в 1994 году Будапештский меморандум, в котором она гарантирует территориальную целостность Украины в обмен на сдачу последней всего своего ядерного оружия и присоединения к Договору о нераспространении ядерного оружия. Еще в августе 2008 года, вскоре после российко-грузинской войны, Владимир Путин заявлял об отсутствии каких-либо претензий по вопросу российско-украинских границ: "Крым не является спорной территорией (...) Россия давно признала границы современной Украины". Значит ли это, что российское государство не держит слова? Что его президент не держит слова? Восходит ли Россия корнями к Киевской Руси IX века или нет - это не меняет обязательств, взятых на себя российским постсоветским государством в последние десятилетия.

"Крым всегда был русским"

Эти псевдоисторические методы также позволяют утверждать, что "Крым всегда был русским", и в этой связи весьма прискорбно, что два бывших президента Французской Республики, г-да Саркози и Жискар д'Эстен, распространяют эту ложь. Она также обнаруживается во французских социальных сетях, как видно на примере этого поста, цитируемого по памяти: "Конечно, Крым русский. Даже российские императоры с незапамятных времен имели там свою летнюю резиденцию".

Подобные заявления отражают не только незнание России и ее истории, к сожалению, присущее многим жителям Западной Европы, но и абсолютное и опасное презрение к законам. Ибо кто в Европейском Союзе может себе представить, чтобы Германия требовала возвращения Калининграда на том основании, что этот город - бывший Кенигсберг, русский с 1945 года, был немецким на протяжении многих веков? Одно упоминание об этом немыслимо и напоминает о конфликтах вокруг Данцига/Гданьска и о причинах или предлогах Второй мировой войны.

Очевидно, в Западной Европе в течение десятилетий сохраняется лексическое и политическое смешение таких понятий, как "Россия", "Российская империя", "Советский Союз" или "Русь". Об этом свидетельствуют и отчеты, сделанные Жаном Мерсенаком в ходе суда над Кравченко: не только Де Голль говорил "Россия" вместо СССР, тем самым терминологически отрицая существование других народов. Кроме того, во французском и других языках не существует разницы между словами "русский" и "российский". Конечно, русские писатели, диссиденты и эмигранты (например, авторы, объединившиеся в 1970-1980 годы вокруг русского эмигрантского журнала "Континент") показали, что СССР не только не сводится к России, но что последняя была одной из жертв советской власти. Однако эта путаница вновь поощряется в путинской России, о чем свидетельствуют многочисленные недавние споры, в том числе спор об освобождении Освенцима. Нет, Освенцим освободили не русские, а советская армия, в которую входили многочисленные русские, но также украинцы, белорусы, евреи, грузины, прибалты, армяне и т.д.

Теперь же это неправомерное обобщение пересекается с практикой, широко распространенной в украинской эмиграции, которая приравнивает "СССР" к "России", позволяя таким образом не только отрицать причастность - вполне реальную - украинцев к советской власти, но и отрицать существование части российского общества, отвергающей советское прошлое и не желающей его возвращения.

Cегодня, когда продолжается абсурдная российко-украинская война, более чем когда-либо необходимо:

- принять к сведению различия исторической памяти, которые до сих пор существуют в наших обществах, которые слишком долго были разделены железным занавесом;

- отдавать себе отчет в возможном манипулировании некоторыми темами, например темой возрождения нацизма, и искать объективные и опирающиеся на факты ответы на эти вопросы;

- развивать профессиональные исторические исследования, которые, безусловно, уже были начаты по болезненным вопросам XX века и предыдущих периодов, и вести их с тем большей свободой духа и независимостью, что их выводы не могут иметь последствий для существующих границ;

- напомнить о действительном верховенстве закона и об опасности, которой подвергают Европу и весь мир те, кто не соблюдает нормы международного права;

- остерегаться лжеэкспертов и профессиональных пропагандистов, встречающихся сегодня в большом количестве, в том числе и на Западе;

- также остерегаться лексической путаницы и идеологической предвзятости, даже из лучших побуждений.

Дальнейшее существование поощряемых некоторыми силами амальгам и оправдание войн с помощью мифов не нужны ни Украине, ни российскому обществу, ни жителям Запада.

Сесиль Вессье

Odessa Daily

• Вход