Последний погибший 2 мая будет, наконец, предан земле.

В прошлом номере “Правого дела” мы упоминали об омерзительной детали скандального постановления ХХХ сессии горсовета “Об увековечении жертв 2 мая” - на момент голосования один из погибших в Доме Профсоюзов был еще не опознан и упоминался в материалах уголовного дела как “Неизвестный мужчина №1616”.

То есть, наши депутаты в своем рвении попиариться перед началом избирательной кампании сознательно лишили одного из погибших права на индивидуальную память о нем. Ведь ни один из них не мог знать, будет ли эта 48 жертва одесской трагедии опознана в ближайшее время. Ни один из них ни разу не интересовался ходом расследования событий 2 мая. Даже депутатскую комиссию создать не удосужились - в Верховной Раде и в областном совете депутаты хотя бы видимость интереса создали, эти - нет. Не мог ни один из депутатов знать, что “Группа 2 мая” совместно с родственниками погибшего более полугода обивала пороги следственно-оперативной группы ГСУ МВД, требуя назначить повторные экспертизы по телу этого пострадавшего, провести опознание и, наконец, позволить дочери предать земле прах отца.

Мне могут возразить, дескать, родственники не обращались в горсовет за помощью, обратились бы - мы бы помогли. Мне даже хотелось бы, чтобы депутаты оправдались подобным образом. Чтобы у самого последнего оптимиста не осталось сомнений в сущности этих людей, которые знали - должны были знать по долгу своего положения о том, что семья погибшего требует помощи, но ждали, пока их попросят. Не дождались и равнодушно отвернулись: “Сами, так - сами”.

22 июня сего года дочь, наконец, получила возможность опознать тело отца. В помещении морга областного бюро судебно-медицинской экспертизы последний безымянный пострадавший был опознан как Вячеславов Михаил Михайлович, 63 лет. Далее, в силу вступает Закон Украины “О погребении”: районный прокурор выдаст разрешение на захоронение тела и родственники смогут отдать последний долг умершему, вероятно уже в течение ближайших дней.

Михаил Вячеславов не относился к идеологическим врагам украинской независимости, не разбирался в политике и, вероятно, даже не осознавал цели Антимайдана, в лагере которого иногда бывал. Два с половиной десятка лет назад, Михаил получил производственную травму, которая разделила его жизнь на “до” и после” - вероятно, в  результате несчастного случая он заболел душевной болезнью. Без надежды излечиться. С той поры он стал постоянным пациентом психоневрологического диспансера, неоднократно лечился в стационаре, находился на диспансерном учете.

Семья Михаила распалась, хотя бывшие супруги сохранили доброжелательные отношения. Иногда Михаилу удавалось получить разовую работу - с заработка он обязательно старался побаловать гостинцем приемную дочь, которую нежно любил. Иногда навещал и многочисленных родственников, подолгу не задерживаясь в гостях, не конфликтуя с окружающими, не создавая неудобств близким. Тихий и беззлобный человек.

Водоворот событий весны 2014 года втянул Михаила Вячеславова в свой стремительный бег помимо его воли. Общежитие Ильичевского судоремонтного, в котором он жил, ремонтировалось и Михаил “переселился” в Одессу. “Я хожу на Куликово поле”, - рассказывал он в марте, - “со мной там разговаривают, угощают чаем. Там музыка, там люди”. Там же на Куликовом поле он встретил свою двоюродную племянницу, которая действительно активно участвовала в антимайданном движении, иногда дежуря в палатках. Больному человеку не хватало востребованности, а там он чувствовал себя нужным. Умышленно ли пользовались “куликовцы” его недугом, либо принимали безотказность Михаила за сочувствие идее, сейчас не узнаешь. Ясно лишь одно - ни активистом, ни боевиком он не был и быть не мог.

Рокового 2 мая Вячеславов отправился на Куликово поле в предвкушении объявленного накануне концерта. Как вы помните, вместо концерта негодяи стали “накручивать” толпу, хаотично строить и переносить баррикады и, наконец, спровоцировали панику, загнали людей в здание. Загнали почти всех, находившихся на площади и прилегающих территориях - во время пожара из здания было эвакуировано более 300 человек. В людской поток попал и Михаил. Сработало ли у него в критической ситуации чувство ответственности взрослого за юных, или так получилось случайно - столкнувшись в толпе со своей племянницей, он буквально силой потащил ее наверх, подальше от опасного тогда первого этажа, втиснув ее в группу людей, стремящихся на крышу. Толпа разделила нас, - рассказала девушка, - и больше я дядю Мишу не видела. Ей удалось пробраться на кровлю здания и спастись от огня и дыма.

Тело Михаила Вячеславова было обнаружено на лестнице между третьим и четвертым этажом. По-видимому, он погиб в тот самый момент, когда вспыхнули стены лестничных пролетов и относительно безопасная площадка была мгновенно охвачена огнем и раскаленными газами. Причиной смерти стал ожог дыхательных путей и тела.

Шаблонный подход к проведению следственных действий на первом этапе расследования, безразличие властей и формальное отношение к своим обязанностям экспертных учреждений, с которым столкнулись родственники Михаила, затянуло похороны на 14 месяцев! Ни для экспертов, ни для следователя не было секретом, что Михаил не имел прямых родственников - так же, как и его собственная дочь, он был приемным в семье. Ни дочь, ни бывшая супруга ни секунды не сомневались в собственном первом опознании, которое провели еще в мае 2014 года, но почему-то не было оформлено протоколом. Для чего больше года потребовалось мучить близких покойного бессмысленными генетическими экспертизами мне - человеку искушенному в судебно-медицинской практике, непонятно. Особенно учитывая тот факт, что Генеральной прокуратурой дочь Михаила была признана потерпевшей не только по делу о массовых беспорядках, но и по расследованию деятельности тогдашнего начальника УМВД Украины в Одесской области П.Луцюка задолго до состоявшегося опознания.