Odessa Daily Новости
ЛНР объявила полную мобилизацию населения
Odessa Daily
24 июля 2014 в 17:12Самопровозглашенная «Луганская народная республика» (ЛНР) заявляет о полной мобилизации населения. Такую информацию распространяет пресс-служба псевдореспублики.
«Мы проводим полную мобилизацию населения для усиления армии. Всех, кто может держать в руках оружие, мы призываем вступить в ряды армии ЛНР. Добровольно, честно и по совести», — говорится в сообщении.
Как сообщалось, 22 июля в Украине была объявлена уже третья фаза частичной мобилизации. Соответствующий указ Президента Украины Петра Порошенко одобрила Верховная Рада Украины. В свою очередь в Совете национальной безопасности и обороны Украины сообщили, что жителей Украины мобилизуют с целью защиты от российского вторжения.
Напомним, с апреля в восточных регионах страны проводится антитеррористическая операция. 2 мая в Славянске Донецкой области стартовала активная фаза АТО. 20 июня Порошенко в одностороннем порядке приостановил проведение АТО. Террористы Донбасса на словах поддержали перемирие, но продолжили убивать украинских силовиков.
В результате в ночь на 1 июля Порошенко объявил о возобновлении АТО на Донбассе. Силы АТО взяли под контроль ряд городов Донецкой и Луганской областей, включая Краматорск и Славянск.
Источник: fakty.ua
Odessa Daily
а УНР типа не объявила ?
Давно пора.
Восставшая Галиция — народ не хочет воевать, сельские главы жгут мобилизационные документы Сегодня, после принятия Верховной Радой закона о частичной мобилизации в Прикарпатье началось анти-мобилизационное восстание. В пяти селах Яремчанского горсовета на сторону протестующих стали представители местного самоуправления. Так, руководители сельских поселений Микуличин, Ворохта, Татаров, Яблуница и Полянице публично сожгли мобилизационные удостоверения и журналы с результатами проведения медкомиссий. Также главный врач Яремчанской городской больницы Александр Соколюк написал расписку, в которой отметил, что «проведенный медосмотр был неполный», а следовательно, незаконный. Для разрешения конфликта в г. Яремчу приедет пообщаться с женщинами военный комиссар Надвирнянского-Богородчанского ОРВК.
Да да да http://m.youtube.com/watch?v=vEO8QmveauQ
Сегодня, 24 июля, в течение последних часов командный пункт 79-й механизированной бригады в селе Дьяково Луганской республики у границы с Россией подвергся массированному обстрелу из установок «Град» армии ДНР. Украинские военные с места событий сообщают, что Владислав Селезнев, пытаясь выгородить военное руководство, бездарно сливающее «АТО», обманывает общественность, сообщая, что у бригады некритическая ситуация. «Тремя залпами выпустили 120 снарядов. С командным пунктом связь потеряна, — сообщают военные из Дьяково. По последней информации с севера, со стороны Дмитровки, на нас движется военная группировка ополченцев на танках. Защищаться нечем и отходить некуда. После обстрела осталось 2–3 пушки. Боезапас израсходовали еще утром. Есть только минометы. Но сдаваться мы не будем». «Только, что по парням из бригады снова влупили из «градов», — подтверждает слова военных известный украинский активист. Напомним, что сегодня пресс-офицера штаба АТО Владислав Селезнев заявил, что ситуация с окруженной и ежедневно обстреливаемой 79-ой аэромобильной бригадой ВСУ тяжелая, но не критическая. «Нет оснований для того, чтобы считать, что ситуация вокруг бригады настолько критическая. Да, там ситуация сложная, но руководство антитеррористической операции прилагает все усилия, принимает все необходимые меры для того, чтобы, во-первых, обеспечить безопасность личного состава, который несет службу на блокпостах, обеспечивая охрану лагеря государственной границы на определенных участках. А, во-вторых, всячески обеспечивая логистику этих подразделений, выискивая, в том числе, и нестандартные способы для того, чтобы обеспечить личный состав всем необходимым»,
В 1868-м в Австро-Венгрии приняли соответствующий Устав (Wehrgesetz). Срок воинской повинности в армии — два года, на флоте — четыре. По достижении 32-летнего возраста граждане могли стать членами народного ополчения. Устав действовал и на украинских землях, попавших под власть Австро-Венгрии. Лемковская песня Кедь ми прийшла карта, которую перепели Тарас Чубай и Кузьма Скрябин, — как раз о повестке. В Галиции насчитывалось 18 районных отделений, занимающихся набором рекрутов. Филиальный обозный склад для Восточной Галиции располагался в Дрогобыче — там строили и ремонтировали телеги для нужд армии. При необходимости отделения призывали резервистов старше 31 года и распределяли новобранцев в пехотные полки. Во время общей мобилизации в Самборе, Стрые, Залещиках и Станиславове (сейчас — Ивано-Франковск) также формировались специальные роты для охраны мостов через Днестр. Каждый полк имел свой язык — страна была многонациональной. Полковым мог стать один из десяти официальных языков империи, на котором говорили не менее 20% солдат. В среднем галичане составляли около 16% от общей численности королевско-кайзеровского войска. Самой высокой (18%) эта доля была в 1871 году — тогда служить отправились 16.500 мужчин. Количество рекрутов росло от призыва к призыву: в 1910-м призвали уже 26.541 человек. А вот офицеры не любили служить в Галиции и Буковине: считалось, что местные городки лишены удобств цивилизованной жизни, а быт в них страшно дорог. Армию пополняли также правительственным призывом (уголовная повинность дезертиров) и вызовом на службу выпускников военных институтов. Оставалось место и для добровольцев: в 1890 году 8% мужчин, вызвавшихся служить Австро-Венгрии, были из Галиции. Именно добровольцем в своё время пришёл во львовскую военную комиссию Владислав Сикорский, дослужившийся позже до генерал-полковника и главы правительства Польши в изгнании. Добровольцы служили только год, имели право выбрать род войск и место несения службы, могли быстрее получить унтер- офицерский чин. Потому ежегодно таковых находилось около 12-13 тыс. Главное соответствовать условиям: возраст, рост, общее состояние здоровья. Изначально забривали с 23 лет, позже возрастной ценз снизили до 21 года, а в военном 1915-м — до 18 лет. Минимальный рост с 1889 года составлял 153 см. Почти половину австро-венгерских призывников в 1873-1912-м признавали негодными по здоровью. Таким был и гашековский бравый Швейк, “освобождённый по идиотизму”. В Галиции некондиционных было даже больше — от 47% до 72% призывников. Мнимый больной Уклониться от армии хотели многие. Закарпатский анекдот того времени: новобранца спрашивают, кем он хочет быть — гусаром или пехотинцем, а рекрут отвечает, мол, гусаром, ведь на лошади с поля боя сбежать быстрее. Государство с уклонистами боролось. Снижало срок службы, объявляло амнистии для дезертиров, изменяло критерии негодности по здоровью. Помогало мало: если в 1889-1896 годах армии избегал каждый десятый призывник, то в 1908-м — каждый третий. В 1912 году в комиссию не явились 30% львовян — в 1885-м таких было менее 3%. Рекорды галичан били только хорваты: там до военкоматов не доходили 45% призывников, а в городе Оточаце в 1912-м — 85%. В то время многие жители Западной Украины ехали в эмиграцию — кто в сезонную, на пару месяцев, а кто и навсегда — в Аргентину или Канаду. Счёт переселенцев шёл на сотни тысяч — отсюда и высокий процент “дезертиров”. Власти устраивали облавы на станциях: только на краковском вокзале в ноябре-декабре 1913 года задержали 1.976 призывников из австрийской части империи и 581 из венгерской. Тот, кто покидать родину не собирался, но и служить не хотел, мог подкупить военную комиссию. Существовали даже конторы, занимавшиеся подкупом врачей и военных чиновников. А за совсем небольшую плату они давали советы, как правильно “откосить”. Советы были простыми: например, за несколько дней до прохождения комиссии призывникам рекомендовали работать по ночам, а в последнюю ночь вообще не ложиться. Конторы не гнушались брать деньги даже с тех наивных парней, у которых и так не было шансов пройти медкомиссию. В марте 1887 года в краковскую прокуратуру поступил донос на группу лиц, помогавшую призывникам симулировать физические увечья. Втирали в глаза табак, добиваясь хронического слезотечения, или смазывали раны разными гадостями, делая их незаживающими. В результате арестовали Якуба Манделя, Гутмана Штрумпфнера и Адольфа Эльтерса — они действовали более десяти лет, называя себя Освободительной военной комиссией. Такой гешефт был массовым явлением. В 1890-м была осуждена ещё одна шайка аферистов, подкупавшая врачей медкомиссий, а годных к службе отправлявшая в эмиграцию за океан. Подкупленные чиновники повреждали призывные списки так, чтобы нужные фамилии невозможно было прочесть, — например “нечаянно” проливали чернила в определённых местах. Откупиться можно было 100-350 кронами, а непосредственно перед войной — 1.000-1.500 кронами (средняя зарплата рабочего — около 100 крон в месяц). С богатых призывников “драли” побольше: Берл Шарф, брат известного львовского фабриканта, выложил 2.400 крон. Ну и симулировали, конечно. Львовянин Богуслав Лоншам де Бери удачно имитировал туберкулёз. Медик, театральный критик и масон Тадеуш Бой-Желенский три недели провёл в психиатрической лечебнице, чтобы его признали негодным к службе. Правда, в военном 1914-м комиссии стали обращать гораздо меньше внимания на состояние здоровья призывников. Бравый Швейк объяснял это просто: “Когда с Австрией дело дрянь, каждый калека должен быть на своём посту”. Всё для фронта Во время Первой мировой в армию отправились 250 тыс. жителей Западной Украины. На украинских землях по другую сторону Збруча мобилизовали 3,5 млн. Начало войны консолидировало население Российской империи — лояльными к власти оказались даже интеллигенты. Смерч патриотизма пронёсся по железной дороге: сознательные граждане штурмовали вагоны поездов, идущих в направлении фронта. Во многих городах России проводились патриотические дни. В Киеве в День белого цветка девушки в одеяниях сестёр милосердия продавали искусственные ромашки и флажки. Вырученные деньги шли на помощь семьям мобилизованных и раненых. На добровольцев, записывающихся в войска, смотрели как на героев — преимущественно это были студенты. Остальные всё равно попадали в армию: 29 июля 1914 года в империи объявили частичную мобилизацию, а уже на следующий день — всеобщую. Власти распространяли листовки и брошюры, неграмотных рекрутировали с помощью открыток и картинок. К началу 1915-го армия империи Романовых насчитывала фантастические 14 млн штыков. Австро-Венгрия рекрутировала лишь 1,5 млн подданных. В первые месяцы войны российская армия активно пополнялась солдатами из прифронтовых губерний — Волынской и Подольской. В начале войны из Луцка мобилизовали 316 запасных нижних чинов, из Ковеля — 350 человек, из Ровно — около 600. В Киеве с призывом справились на два дня раньше срока, что вызвало бурный патриотический восторг у тогдашней прессы. Рекрутов собирали у волостных управ, а позже перевозили по железной дороге к боевым частям. Учений и военной подготовки не проводили: получил обмундирование — и на фронт. Добровольцев брали только в дружины ополчения, которые тоже отправляли на запад и расселяли в прифронтовых городах. 2 декабря 1914 года в Луцк прибыли 6.000 ополченцев, их разместили по городским дворам. Народ ожидал короткой победоносной войны, поэтому на фронт убегали даже юные ученики гимназий и сельские мальчишки — подносить солдатам патроны в окопы. Пресса подливала масла в огонь патриотизма, ежедневно публикуя фотографии героев войны и фронтовые сводки. Поэтому если таких детей и находили, многие бежали повторно. Были и желающие избежать службы или хотя бы получить местечко получше. Некий Василий в письме от 8 февраля 1915 года доктору Дмитрию Требинскому просил помочь попасть в школу прапорщиков, ведь это “шанс отдалить смерть на несколько месяцев”. В 1916-м в Елизаветграде (сейчас — Кировоград) делопроизводитель уездного военного начальника Кирницкий за 120 руб. сфабриковал белый билет некоему Лопате, подделав подпись начальника. За такую сумму тогда можно было купить несколько коров. Оба загремели под арест, получив примерно по три года тюрьмы. К привычным методам уклонения добавилась и имитация антиправительственной деятельности. Так можно было попасть не в окопы, а в ссылку под наблюдением полиции. Особенно отрицательно на мобилизацию реагировало украинское село. Разгар лета, поля не убраны, а тут призыв, забравший более половины тружеников. Общественный деятель Константин Василенко писал из Киева в первые дни войны: “Вокруг Политехникума обозы крестьянских телег, сельские женщины, рыдая, бросают детей, мол, взяли отца-кормильца, берите и ребёнка”. Некоторые наживались на страхе крестьян перед мобилизацией. В селе Петрово Херсонской губернии 18-летний писарь канцелярии Всероссийского земсоюза в январе 1916-го брал с крестьян по 2-3 руб., якобы нанимая их на “окопные работы”, — мошенник уверял, что таким образом они смогут избежать призыва. Рекрутировали не только людей, но и коней. Хозяин трёх лошадей прощался с одной лошадью, пяти — с двумя. Из Камень-Каширской волости в первый год войны мобилизовали 60% мужчин трудоспособного возраста и более 70% лошадей. Телеги тоже конфисковывали — в том числе и для перевозки арестантов и дезертиров. Правда, семьям мобилизованных власти помогали пайками дефицитных товаров — от муки и крупы до керосина и махорки.