• Новости
• News
• Мнения
• Мода и Стиль
• Афиша Одессы
• Отдых
• Бизнес
• Родители
• Темы
• Психология

• Наследие Сталина
• Люстрации
• Евромайдан
• Генеральный протест
• Трибуна здравомыслия

Греческий кризис, ЕС и Украина

Греческий кризис, несомненно, является одним из самых серьезных европейских кризисов за последние годы. Однако по разным причинам европейские аналитики стараются не касаться основополагающих причин и последствий этого кризиса.

Между тем, все это имеет самое прямое отношение к Украине, к нашей ситуации и последствия этого кризиса будут играть значительную роль в разрешении ситуации вокруг Украины.

Европейские политики и мировые СМИ, судя по публикациям на сайте INOPRESSA.RU, чаще всего стараются не думать о причинах и последствия греческого кризиса. При чтении этих материалов, у меня рождается иррациональное ощущение, что и европейские политики, и мировые СМИ просто бояться назвать проблему своим именем, как, например, иудеи считают недопустимым произносить имя Всевышнего. Между тем, откровенный анализ в данном случае является необходимым.

Греческий кризис возник, разумеется, не вчера. Вообще чисто политическое решение присоединить Грецию к зоне евро, рано или поздно должно было сыграть свою негативную роль. Кроме того, на событиях отразилась и знаменитая Олимпиада в Афинах, которая нанесла сокрушительный удар по бюджету Греции. И все-таки – это лишь составляющие проблемы. Главной экономической проблемой Греции являются огромный государственный сектор экономики и сверх популистская пенсионная система. Они крайне неэффективны и расточительны. Однако и это лишь первый уровень проблемы.

На самом деле, Греция лишь оказалась наиболее слабым звеном общей евросоюзовской политики – бюрократического популизма. Трагедия заключается не в самой Греции, а в том, что на рубеже 80-х, после краха советской системы, бюрократические структуры ЕС сделали ставку на активный рост своего влияния, причем главной идеологией этой политики стал воинствующий популизм.

Девяностые годы – это период стремительного роста влияния евросоюзовской бюрократии, усиление вмешательства ее в экономику, расширение роли экономических директив, ставка на неоправданные гарантии уровня жизни и так далее.

Именно эта политика породила стремительный рост издержек европейского бизнеса, и создало почву для взлета китайской экономики. В результате, рентабельность европейской экономики на протяжении 90-х все ухудшалась, а популистские лозунги и обещания европейской бюрократии все росли и росли.

Политические амбиции евросоюзовской бюрократии росли не по дням, а по часам. Как ни странно, серьезным политическим «подарком» для евросоюзовской бюрократии стала трагедия сентября 2001 года и  последующая война в Афганистане и Ираке.

Очень важно понимать, что бюрократия ЕС была заинтересована, в первую очередь, в левых партиях у власти в странах ЕС. Само значение бюрократических институтов ЕС определяется размером полномочий, которые национальные правительства передают на уровень ЕС, так как ЕС, по сути, является не политическим, а бюрократическим органом. А левые партии гораздо активнее передавали эти полномочия.

В западной политической традиции правящая партия или политик, ее олицетворяющий, например, президент США, несут прямую политическую ответственность за принятые решения. Ответственность также несет и избиратель, который выбрал данного политика или партию. Именно поэтому во всех странах Запада до сегодняшнего дня действия власти определяется политическим выбором и политической ответственностью.

Евросоюз, как орган власти в Европе, действует по совершенно иному принципу. Он опирается на согласование позиций, а фактически, на позиции тех, кто непосредственно ведет переговоры о согласовании позиций. То есть на евросоюзовскую бюрократию. Очень важным элементом этой системы власти является то, что от политического выбора евросоюзовского избирателя, состав и полномочия этой бюрократии зависят крайне ограниченно.

Бюрократия выступает не в роли политика, несущего политическую ответственность перед избирателем за свои действия, а в роли «независимого» «механизма», который будет работать, невзирая на политические выборы избирателей ЕС.

Разумеется, любого западному правительству необходимо некая управленческая бюрократическая структура. И сама по себе идея согласования позиций стран ЕС, вероятно, разумна, но в 90-е размеры и роль этой евросоюзоской бюрократии уже перешли все самые граничные размеры.

Именно евро стало главным символом европейской бюрократической власти, ибо изначально это был, прежде всего, не финансовый, а бюрократический механизм увековечивания роли евросоюзовской бюрократии.

Но у этого процесса тотальной бюрократизации Европы был и еще один важнейший аспект: популизм бюрократии опирался почти исключительно на левого избирателя. Европейским бюрократам нужен был избиратель, голосующий за ограничение частной инициативы, избиратель, который молиться на государственную собственность, делающий ставку на власть-патрона, защищающего его от стихии рынка. Бюрократическая процедура вместо стихии рынка.

Любопытно, что политические реалии бюрократического популизма превосходили и превосходят даже популизм традиционных европейских левых партий – социал-демократической ориентации. Фактически, бюрократия ЕС является своего рода отдельной ультра левой партией, которая стоит на гораздо более популистских позициях, чем традиционные левые партии «старой Европы».

Именно бюрократия ЕС неизбежно разрушала традиционные европейские  принципы невмешательство в сферу бизнеса, в частную жизнь, в ответственность избирателя за свой выбор.

Когда возникло евро, не как экспериментальный проект, а как реальная финансовая единица, то многие финансисты считали, что она окажется валютой крайне недолговечной. Однако ситуации пошла по иному сценарию, в силу того, что национальные правительства стран Европы старались максимально оптимизировать ситуацию, и не допустить излишней бюрократизации евро. Кроме того, естественные финансовые механизмы, определенное противостояние евро и доллара, сохраняло статус евро, как валюты, а не бюрократического механизмы. Проблема для Европы пришла с другой стороны.

Европейская бюрократия в течение четверти века выступало в роли ультра левой популистской альтернативы левым европейским партиям. Не будучи формально представленной в политических институтах ЕС, политическая воля бюрократии реализовывалась в ее практических шагах. Но рано или поздно это неизбежно должно было принести и свои политические плоды.

Интересно, что европейские бюрократы по-разному относятся к «старой» и «новой» Европе. Когда во время иракского противостояния возник этот термин, то, казалось, он лишь формулирует разное отношение этих стран к инициативе Джорджа Буша по наступлению на Ирак. На самом деле, кризис гораздо глубже. Для постсоветских стран, бюрократический искус хорошо знаком по советскому опыту. И здесь отношение к европейским бюрократам гораздо более настороженное, чем в «старой Европе». И то, что европейские бюрократы, например, вынуждали «новых европейцев» выплачивать «дань» Греции, чтобы та могла платить своим пенсионерам гораздо большие пенсии, чем платят в странах «новой Европы» - это не случайность, это система отношения европейских бюрократов. Греческие политики – были основой их власти, а постсоветские страны – их критики.

Общий европейский перелом наступил после кризиса 2008 года. В Европе началось наступление популистских партий.

Для постороннего наблюдателя, не осознающего роли европейской бюрократии, многие события европейской политической истории после 2008 года могут показаться абсурдными. Фактически на Юге Европы начал повторяться сценарий конца 20-х – начала 30-х годов. В Греции, Италии, Испании, Португалии появляются люди, претендующие на роль политиков, которые не просто уже твердят левые лозунги, как социал-демократы. Эти люди делают ставку на откровенный передел собственности, на реальное и тотальное ограничение самоуправления бизнеса, на само право частной инициативы. Совершенно не важно, какие для этого они используют прикрытия: анархизм, троцкизм (в их понимании), зеленый радикализм или какие-то иные политические «крыши». Политическая «обертка» для них абсолютно не важна. Как и политический опыт, ответственность и прочие обязательные ранее условия для европейских политиков.

Как я уже сказал, их появление может показаться абсолютно не логичным. Если в начале 20-го века после Первой мировой войны популизм возник на волне массового введения всеобщего избирательного права в Европе и прихода в политику миллионов абсолютно некомпетентных людей, то как это получилось в начале XXI века, когда люди на протяжении уже нескольких поколений участвовали в нормальных политических процессах?

Ответ очень прост: европейская бюрократия, опирающаяся, в том числе и на многие международные СМИ, прежде всего, на Би-би-си, создали новую реальность, новый популизм. Четверть века пропаганды бюрократов, что обычному избирателю ЕС «все должны», а он не должен ничего и никому, и породили новую историческую реальность. Абсолютно не важно, кем являются новые популисты: известным комиком, или университетским профессором. Важно, что бюрократы и международные СМИ вспахали поле популизма, а какие именно политические сорняки на нем вырастут – уже не важно.

Греция просто стала первой страной, где эти самые «новые популисты» получили реальную власть в национальном правительстве. Греческий кризис именно поэтому имеет столь  страшный эффект для ЕС: либо европейские политики дадут по рукам популистам, что неизбежно означает мощнейший удар по роли европейских бюрократов, либо, что более вероятно, европейские бюрократы, прикрываясь лозунгами о «бедных греках», «об их страданиях», «о роли ЕС», «о сохранности еврозоны», все-таки вынудят национальные правительства отступить и ограбить собственный бизнес «во имя интересов Европы», а точнее, во имя интересов европейской бюрократии. Итог этого очевиден: на ближайших выборах популисты победят уже не только в Греции, но и в Испании, Португалии, Италии – далее везде!

А какое влияние этот кризис имеет на Украину?

В Греции выгодополучателями дотаций и кредитов являлись большие массы людей, прежде всего госслужащие, пенсионеры, студенты. В Украине кредиты, слишком часто, просто крались чиновниками высокого ранга. Как говорят сами греки: Греция – бедная страна с богатым населением. Украины бедная страна, с бедным населением и очень, очень богатыми чиновниками. И все-таки для нас греческий кризис имеет огромное значение.

Выход Греции из зоны евро будет означать, что европейской бюрократии, наконец то, дадут по рукам. Что избиратель должен нести ответственность за свой выбор: проголосовали за популистов, отказались платить по долгам – кладите зубы на полку!

Для нас принципиально важно в этом случае, чтобы наши родные бюрократы получили реальное подтверждение – бюрократия не может стать решением проблемы! Мы должны строить нашу жизнь на основе самоорганизиции и саморегуляции, а не «ложится» под чиновника.

Если же левым радикалам из греческого правительства опять будет дан очередной «шанс на успокоение», если после чисто декларативных обещаний им снова дадут деньги – то наши бюрократы возрадуются, а перспективы нашей страны выползти из ямы коррупции и воровства станут совсем призрачными. 

Леонид Штекель

• Вход